"Эрнст Теодор Амадей Гофман. Известие о дальнейших судьбах собаки Берганца (Фантазии в манере Калло)" - читать интересную книгу автора

меня наготове хороший кусок пирога; пока я его уплетал, он принялся тихонько
почесывать меня по голове и за ушами, а под конец вытащил какой-то платок,
обвязал им мой лоб и с большим трудом обкрутил вокруг ушей, при этом,
поглядывая на меня, он то и дело смеялся и восклицал: "Умный пес, умный пес,
только веди себя сегодня и впрямь умно и не испорть мне игру!" Привыкший к
костюмированию еще с моих театральных времен, я позволил ему делать со мной
все, что он хотел, и тихо, безропотно последовал за ним в зал, где мадам уже
начала свои мимические представления. Профессору удалось так ловко заслонить
меня от глаз зрителей, что никто меня не заметил. Наконец, после того как на
сцене сменились Мария, кариатиды, вышла мадам в престранном головном уборе,
походившем на мой как две капли воды. Она стала на колени, вытянула руки,
положив их перед собой на табурет, а свои обычно умные глаза выкатила,
придав взгляду какую-то жуткую оцепенелую неподвижность. Тут Профессор
тихонько поманил меня, и, нисколько не догадываясь об истинной сути этой
шутки, я важно прошествовал на середину комнаты и, вытянув передние лапы,
улегся на пол, в аккурат напротив дамы, в своей обычной позе. Крайне
изумленный ее фигурой, имевшей очень странный вид прежде всего из-за той
части, на которой обычно принято сидеть и которую природа сотворила у нее
чрезмерно полной, я неприязненно уставился на нее тем серьезным,
глубокомысленным взглядом, какой мне свойствен. Мертвую тишину в зале потряс
безудержный дружный хохот. Только теперь увидела меня дама, погруженная во
внутреннее созерцание искусства: она вскочила в ярости, с искаженным лицом и
воскликнула словами Макбета: "Кто надо мной это учинил?"{124} Но ее никто не
слушал, все, словно наэлектризованные этим несомненно архипотешным зрелищем,
еще кричали и говорили наперебой: "Два сфинкса - два сфинкса в
столкновенье!" "Убрать собаку с глаз моих долой, прочь собаку, вон из дома!"
- бушевала дама, и вот уже слуги набросились на меня, но тут вмешалась моя
заступница, прелестная Цецилия, избавила меня от египетского головного убора
и увела к себе в комнату. Если я все-таки еще имел право оставаться в доме,
то мимический зал был для меня навсегда закрыт.
Я. И ты, по сути дела, мало что при этом потерял, ибо наивысшую вершину
этого художественного фиглярства ты, благодаря веселому Профессору, уже
испытал, все дальнейшее оказалось бы блеклым, ведь всякое твое участие,
естественно, пресекалось бы.
Берганца. На другой день повсюду только и разговору было, что о двойном
сфинксе, и ходил по рукам сонет, который я еще хорошо помню, - вероятно, его
тоже сочинил Профессор.

ДВА СФИНКСА

Сонет

Что в пышных юбках на полу лежит,
Простерты руки и недвижен взгляд?
Мудрей Эдипа будет во сто крат.
Кому сей злой загадки смысл открыт.

Гляди, напротив черный сфинкс сидит.
Безмолвен и суров, глаза горят,
И кукле той недоброе сулят: