"Эрнст Теодор Амадей Гофман. Угловое окно (новелла)" - читать интересную книгу автора

веселят его шутки, их вспоминают потом целый год. К семейству этому, если не
считать детей и, может быть, служанок, которые остаются дома, принадлежат
две женщины крепкого телосложения и мрачного, угрюмого вида, которому,
впрочем, немало способствует угольная пыль, въевшаяся в кожу. Нежная
привязанность большого шпица, с которым семейство, торгующее здесь на рынке,
делится каждым куском, доказало мне, впрочем, что и в хижине угольщика жизнь
может быть честной и патриархальной. У малыша, впрочем, силы как у великана,
и семейство поручает ему доставлять на дом покупателям проданные мешки с
углем. Я часто видел, как женщины нагружали ему на спину десять больших
корзин, громоздя их одну на другую, а он потом несся вприпрыжку, словно не
чувствовал никакой тяжести. Посмотреть на него сзади - так нет зрелища более
дикого и причудливого. Разумеется, от всей этой фигурки ничего уже не
оставалось, виден был только огромный мешок с углем, а внизу две ножки.
Казалось, по рынку скачет какое-то баснословное животное, сказочное подобие
кенгуру.
______________
* Первого любовника (ит.).
** Паяц (ит.).

Я. Смотри, смотри, кузен, там у церкви начинается какая-то свалка. Две
зеленщицы затеяли жаркую ссору, вероятно все из-за злополучного meum и
tuum*, и, подбоченясь, ругаются, как видно, не стесняясь в выражениях.
Сбегается народ, плотным кольцом окружает спорщиц, все громче и
пронзительней звучат их голоса, они все яростнее размахивают руками, все
ближе придвигаются друг к другу. Сейчас дело дойдет до кулаков. Полиция
прокладывает себе дорогу. Что это? Множество глянцевитых шляп внезапно
замелькало среди спорщиц... кумушкам в один миг удалось укротить распаленные
страсти. Ссора кончилась без вмешательства полиции; женщины спокойно
возвращаются к своим корзинкам с зеленью; народ, который лишь несколько раз,
должно быть в наиболее драматические моменты ссоры, громкими возгласами
выражал свое одобрение, разбегается.
______________
* Мое и твое (лат.).

Кузен. Ты видишь, дорогой кузен, за все то долгое время, что мы провели
у окна, это была единственная ссора, завязавшаяся на рынке, и окончилась она
исключительно благодаря вмешательству народа. Даже и более серьезные и
опасные столкновения народ обычно прекращает сам: все бросаются на дерущихся
и разнимают их. Прошлый раз в рыночный день между мясными и овощными лавками
появился высокий оборванец, дерзкий и свирепый на вид, и у него вдруг
завязалась ссора с проходившим мимо приказчиком из мясной лавки. Он сразу же
размахнулся огромной дубиной, которую, точно ружье, держал на плече, и
неминуемо уложил бы приказчика, если бы тот, изловчась, не увернулся и не
убежал в свою лавку. Там он вооружился тяжелым мясничьим топором и хотел
разделаться с парнем. Судя по всему, история должна была бы кончиться
смертоубийством, пришлось бы действовать уголовному суду. Но зеленщицы, все
- сильные, упитанные особы, сочли своей обязанностью заключить
приказчика-мясника в свои объятия, столь ласковые и крепкие, что тот с места
не мог двинуться; он стоял, высоко подняв свое оружие, как в патетических
словах говорится о "грубом Пирре":