"Эрнст Теодор Амадей Гофман. Автомат (новелла)" - читать интересную книгу автора

другое человеческое существо - оно его видит, слышит, может шепотом отвечать
ему. Вероятно, художник, построивший автомат, прибег к исключительно
изобретательным средствам, отчего даже самые искусные из механиков и не
могли до сей поры хотя бы напасть на след отгадки. Так что и с этой стороны
такое механическое творение заслуживает всяческого внимания. Куда более
чудесным представляется мне иное. Вот какая тайна влечет меня к себе - это
могущество духа, присущее неведомому человеческому существу. Ведь оно
проникает в глубины души тех, кто его спрашивает, и в его ответах можно
ощутить и необыкновенную проницательность, и какую-то пугающую светотень,
неопределенность, благодаря чему эти ответы и становятся самыми настоящими
прорицаниями. От своих друзей я наслушался такого, что пришел в величайшее
изумление. Нет, не могу больше бороться с своим желанием и намерен
подвергнуть испытанию чудесного провидца, этого странного незнакомца.
Поэтому я окончательно решил - завтра же утром отправляюсь туда, а тебя,
милейший Людвиг, торжественно призываю позабыть о своих страхах, отбросить
все мысли о живых куклах и сопровождать меня в этом походе.
Как ни сопротивлялся Людвиг, ему пришлось уступить, чтобы не сойти за
чудака; все наперебой уговаривали его принять участие в такой увеселительной
прогулке, отправиться наутро в гости к неимоверно таинственному турку и
поискать на месте, где зарыта собака.
Так все и вышло - Людвиг и Фердинанд отправились к турку в обществе
веселых молодых людей, которые сговорились идти вместе с ними. Турку нашему
никак нельзя было отказать в величии, в grandezza восточного пошиба, и
особенно удалась его голова, о чем мы, собственно, уже упоминали. Однако в
ту минуту, когда Людвиг вошел в комнату, турок показался ему до крайности
смехотворным, а тут еще художник стал вставлять в боковое отверстие ключ,
колеса заскрипели, и все это наполнило душу Людвига таким ощущением
пошлости, обветшалости всего происходящего, что он невольно воскликнул:
- Ах, господа! Подумайте сами. В наших желудках в лучшем случае жаркое,
а вот в брюхе его турецкого высочества так целый вертел.
Все расхохотались, но художнику шутка явно не понравилась и он перестал
заводить механизм. То ли и мудрому турку пришлось не по нраву бодрое
настроение компании, то ли он был в то утро не в настроении, но все ответы
его на вопросы (порой до крайности остроумные) оставались никчемными и
пустыми, и как раз на беду Людвига турок никак не мог понять его и отвечал
совсем невпопад. Компания в досаде хотела уж расходиться, махнув рукой на
расстроенного художника, как вдруг Фердинанд сказал:
- Не правда ли, господа, вы очень недовольны мудрым турком, но не в нас
ли самих дело, не в наших ли вопросах, которые турку совсем не по нутру, -
смотрите-ка, вот он ворочает головой и поднимает руку, подтверждая мое
предположение (фигура как раз это самое и проделывала). Не знаю, что скажете
вы, но мне именно сейчас пришел в голову один вопрос, и если турок ответит
на него верно, то честь автомата будет спасена раз и навсегда.
Фердинанд подошел к турку и прошептал несколько слов на ухо ему. Турок
поднял руку и отвечать не желал. Но Фердинанд не отступался, и тогда турок
повернул голову в его сторону...
Людвиг заметил, как Фердинанд внезапно побледнел, однако по прошествии
нескольких секунд вновь повторил свой вопрос и незамедлительно получил
ответ. Натянуто улыбаясь, Фердинанд сказал собравшимся:
- Господа, могу уверить вас, что честь турка спасена хотя бы в моих