"Э.Т.А.Гофман. Майорат" - читать интересную книгу автора

показалось, что он беспокоится о баронессе больше, нежели хотел показать. Я
повернулся, чтобы уйти, но вдруг барон схватил меня за руку и воскликнул,
сверкая глазами:
- Мне надо поговорить с вами, молодой человек. Разве я не видел перед
собою жестоко оскорбленного супруга, не должен был страшиться столкновения,
которое могло кончиться моим позором? Я был безоружен, но тотчас вспомнил,
что при мне отличный охотничий нож, подаренный мне дедом уже здесь, в
Р...зиттене. И вот я следовал за торопливо уводящим меня бароном, решив не
щадить жизни, если мне будет грозить опасность, что со мной поступят
недостойным образом. Мы вошли в комнату барона; он замкнул за собою дверь.
Скрестив руки, он стал в волнении ходить взад и вперед по комнате, потом
остановился передо мною и повторил:
- Мне надо поговорить с вами, молодой человек! Меня обуяла дерзостная
отвага, и, возвысив голос, я сказал:
- Полагаю, что слова ваши будут таковы, что я смогу их выслушать без
повреждения моей чести!
Барон с изумлением поглядел на меня, словно не понимая моих слов. Потом
мрачно потупился, закинул руки за спину и снова стал метаться по комнате. Он
взял стоявшее в углу ружье и сунул в него шомпол, будто желая испытать,
заряжено оно или нет. Кровь закипела у меня в жилах, я схватился за нож и
подошел вплотную к барону, чтобы не дать возможность прицелиться в меня.
- Славное оружие, - сказал барон, ставя ружье на прежнее место.
Я отступил на несколько шагов, но барон опять подошел ко мне и, хлопнув
меня по плечу сильнее, чем следовало бы, снова заговорил:
- Верно, я кажусь вам, Теодор, встревоженным и смущенным. Таков я и в
самом деле после прошедшей ночи, проведенной среди стольких страхов и
волнений. (*61)Нервный припадок жены моей был совсем не опасен, теперь я
вижу это сам, но здесь, - здесь, в этом замке, где заколдован темный дух, я
беспрестанно опасаюсь чего-то ужасного, и здесь она занемогла в первый раз.
Вы - вы один в том виноваты!
Я спокойно отвечал, что не имею и малейшего подозрения, как это могло
случиться.
- Ах, - продолжал барон, - когда бы этот проклятый ящик экономши
разбился в щепки на скользком льду, когда бы вы... - но нет! Нет! Так
должно, так суждено было случиться, и я один виноват во всем. Мне надлежало
в ту же минуту, когда вы начали заниматься музыкой в комнате моей жены,
уведомить вас о настоящем положении вещей, об особых свойствах ее души. Я
порывался заговорить.
- Дайте мне сказать все, - вскричал барон, - я должен предупредить
всякое поспешное ваше суждение! Вы почтете меня за грубого, чуждого
искусству человека. Я совсем не таков, одна только предосторожность,
почерпнутая из глубокого убеждения, принуждает меня всеми силами не
допускать сюда такую музыку, которая способна взволновать всякую душу, а
также, разумеется, и мою. Знайте же, что моя жена подвержена такой
возбудимости, которая наконец умертвит в ней всякую радость жизни. В этих
зловещих стенах она не выходит из состояния раздражительной экзальтации,
которое обыкновенно овладевает ею лишь на короткое время, но часто служит
предвестником серьезной болезни. С полным правом вы можете спросить меня,
отчего не избавлю я эту нежную женщину от ужасного пребывания в здешних
местах, от этой дикой беспорядочной охотничьей жизни? Назовите это