"Уильям Годвин. Калеб Уильямс " - читать интересную книгу автора

Были и другие обстоятельства, о которых следует упомянуть как о таких,
которые оказали влияние на историю моей жизни. Ростом я был немного выше
среднего. Не отличаясь на вид особенно крепким слежением, я был тем не
менее на редкость силен и ловок. Суставы мои были гибкими, и во всех
юношеских играх я достигал высокого совершенства. Однако мои духовные
склонности находились до известной степени в противоречии с тем, что
внушало мне мальчишеское тщеславие. Я питал безусловное отвращение к
бурному веселью деревенских щеголей и в то же время, желая отличиться,
нередко участвовал в их развлечениях. Впрочем, мое умственное превосходство
дало новое направление моим мыслям. Я с восторгом читал о подвигах
храбрости; в особенности интересовали меня рассказы, в которых физическая
ловкость или сила героев помогали им преодолевать затруднения и
препятствия. Я с большим увлечением предавался занятиям механикой и
значительную часть времени посвящал попыткам сделать какое-нибудь
изобретение в этой области.
Главной движущей силой, пожалуй больше чем что-либо другое
направлявшей всю мою жизнь, было любопытство. Оно-то и толкало меня к
механике; я стремился проследить разнообразные следствия, порождаемые
определенными причинами. Вот что превратило меня, так сказать, в
самородного философа; я не находил покоя, пока не познакомился с тем, как
объясняет наука явления вселенной. Все это зародило во мне непреодолимое
влечение к повестям и романам. Захваченный каким-нибудь приключением, я
трепетал, как будто все мое будущее счастье или несчастье зависело от
развязки. Я читал, я пожирал сочинения этого рода; они овладевали моей
душой. Действие, которое они производили, часто сказывалось на моей
наружности и на моем здоровье. Мое любопытство, впрочем, не было низменного
характера: деревенские сплетни и пересуды не имели для меня никакой
прелести; мое воображение надо подстрекать, если же этого не делается, то
любопытство засыпает.
Мои родители жили во владениях Фердинанда Фокленда, очень богатого
сельского сквайра. В раннем возрасте меня отметил своим милостивым
вниманием управляющий поместьем этого джентльмена, мистер Коллинз, который
имел обыкновение навещать моего отца. Он одобрительно и с большим вниманием
следил за моими успехами и давал своему хозяину лестные отзывы о моем
трудолюбии и дарованиях.
Летом *** года мистер Фокленд, после нескольких месяцев отсутствия,
снова посетил свое имение, находившееся в нашем графстве. Это было тяжелое
для меня время. Мне было тогда восемнадцать лет. Отец мой в этот день лежал
дома в гробу. Матери я лишился за несколько лет перед тем. В таком
беспомощном положении застало меня послание сквайра, содержавшее
приглашение явиться в господский дом на другое утро после похорон отца.
Хотя книги мне не были чужды, но людей я не знал. Мне до сих пор не
представлялось случая общаться с людьми столь высокого звания, и теперь я
испытывал немалое смущение, смешанное со страхом. Мистер Фокленд оказался
человеком маленького роста, чрезвычайно хрупким и изящным. В
противоположность тем грубым и неподвижным лицам, которые я привык
наблюдать, каждый мускул, каждая черта его лица казались в высшей степени
выразительными. В обращении его были мягкость, внимательность,
человечность. Глаза были полны жизни, но на всем его облике лежала печать
серьезной и печальной торжественности, которую я по неопытности принял за