"Уильям Годвин. Калеб Уильямс " - читать интересную книгу автора

Тиррел у об исчезновении мисс Мелвиль, тотчас же скрылся с его глаз,
охваченный страшными опасениями.
Вскоре после этого хозяин заорал, чтобы явился Граймз, и молодой
человек предстал перед ним ни жив ни мертв. Он приказал Граймзу повторить
все подробности истории; но не успел тот кончить, как поспешил убраться
прочь, перепуганный проклятиями, которыми мистер Тиррел стал осыпать его.
Граймз не был трусом, но он благоговел перед природной божественностью,
присущей высокому положению, подобно тому как индеец почитает дьявола. Но
дело было не только в этом. Ярость мистера Тиррела была так безудержна и
ужасна, что только немногие сердца оказались бы достаточно стойкими и не
затрепетали бы перед ней в непреодолимом ощущении собственного ничтожества.
Как только он немного собрался с мыслями, он стал перебирать в уме,
охваченном бурей, разные обстоятельства этого дела. Его сетования были
горьки и в спокойном наблюдателе могли бы пробудить смешанное чувство
жалости к его страданиям и ужаса перед его испорченностью. Он вспоминал все
предосторожности, которые принимал; он не находил ни одного изъяна в ходе
дела и проклинал слепую и коварную силу, которая тешилась, разрушая так
тщательно продуманные замыслы. От этой коварной силы он страдает больше
всех других живых существ. Его дразнят призраком власти, а стоит ему
занести руку для удара, как ее внезапно поражает паралич. (В горестном
сокрушении он забывал о своем недавнем торжестве над Хоукинсом или, может
быть, считал его не столько торжеством, сколько поражением, так как ему не
удалось завести дело так далеко, как того хотела его злоба.) Зачем небо
наделило его способностью живо ощущать обиды и злопамятством, если ему
никогда не удается выместить свою злобу? Стоит ему стать врагом любого
человека, как тот оказывается огражденным от руки несчастья. Какие
оскорбления, самые возмутительные, беспрестанно терпел он от этой подлой
девчонки! И кто же уберег ее теперь от его гнева? Этот дьявол, который не
дает ему ни минуты покоя, перечит ему на каждом шагу; когда вздумает,
вгоняет стрелы ему в сердце и строит рожи, издеваясь над его невыносимыми
муками.
Было одно обстоятельство, которое усиливало его тревогу и делало его
ко всему равнодушным и безразличным. Бесполезно было бы скрывать от самого
себя, что этим событием будет нанесен жестокий удар его доброму имени. Он
надеялся, что, когда Эмили будет силой навязан ненавистный ей брак,
приличие заставит ее, как только все будет кончено, опустить завесу над
насилием, которому она подверглась. Но этот расчет не оправдался. Мистер
Фокленд сочтет своим долгом разгласить о его недостойном поведении. И хотя
он считал, что поводы, которые давала ему мисс Мелвиль, могли оправдать
любое обращение, какое он нашел бы нужным применить к ней, он понимал, что
свет взглянет на дело иначе. Эти рассуждения усиливали твердость его
решений и укрепляли его в намерении не пренебрегать никакими средствами,
при помощи которых он мог бы переложить терзавшие его мучения на другого.
Между тем спокойствие и твердость духа Эмили значительно ослабели, как
только она почувствовала себя спасенной. Пока ей со всех сторон грозили
опасности и притеснения, она находила в себе мужество для борьбы.
Наступившее затем мнимое успокоение оказалось для нее более роковым. Не
было больше ничего, что мощно питало бы ее мужество и возбуждало энергию.
Она оглядывалась назад, на испытания, через которые прошла, и сердце ее
сжималось при воспоминании о том, что она имела силы перенести, когда это