"Уильям Годвин. Калеб Уильямс " - читать интересную книгу автора

ее. Вы, может быть, знаете, откуда они у нее? Но, так или иначе, давно пора
что-нибудь предпринять. Короткий путь - самый лучший. Вещи надо беречь,
пока они еще целы. Словом, я твердо решил, что она выйдет замуж за этого
парня. Вы не знаете за ним ничего дурного, не правда ли? Вы имеете на нее
большое влияние, и я, видите ли, хочу, чтобы вы воспользовались им,
направив ее на путь, который приведет ее к добру. Это лучшее, что вы можете
сделать, смею вас уверить. Она дерзкая и злая девчонка. Мало-помалу она
стала бы распутницей, не лучше обыкновенной проститутки, и сгнила бы на
навозной куче, если бы я не прилагал всех этих стараний, чтобы спасти ее от
гибели. Я хочу сделать из нее честную жену фермера, а прекрасная мисс не
может примириться с этой мыслью.
После обеда, согласно уговору, явился Граймз и был оставлен наедине с
молодой леди.
- Ну, мисс, -сказал он,- сквайру, как видно, желательно, чтобы мы были
мужем и женой. Что до меня, не могу сказать, чтобы мне это приходило в
голову, но уж если сквайр проломил лед и вам это дело по душе - что ж, я
готов. Скажите свое слово: слепой лошади что кивнуть, что подмигнуть - все
одно.
Эмили была только что достаточно оскорблена неожиданным предложением
мистера Тиррела. Теперь ее привели в смятение новизна положения и еще
больше - невежество и грубость ее нареченного, превзошедшие даже ее
ожидания. Граймз объяснил ее смущение застенчивостью.
- Полно, полно, никогда не нужно теряться. Надо глядеть веселей. Чего
там! Моей первой зазнобушкой была Бет Батерфильд. Так что ж из этого? Чему
быть - того не миновать, слезами сыт не будешь. Она была славная, видная
девка - что правда, то правда. Пять футов десять дюймов и такая дюжая, что
кавалеристу впору. О, она могла уйму наработать. Вставала рано, ложилась
поздно, десять коров своими руками выдаивала. Накинет плащ, да и едет на
рынок со своими корзинами, будь то хорошая погода или дурная, град, ветер
или снег. Сердце радовалось, как взглянешь на ее щеки, нарумяненные
морозом, что красное яблочко из ее же сада. Ах, вот это была девка для
горячей поры: со жнецами как развозится, - одного - хлоп по спине, с другим
борется, и для каждого-то у нее найдется шельмовская проделка и шутка.
Бедная! Как-то на крестинах сломала себе шею, спускаясь с лестницы. Ну,
другой такой я уж, понятно, не найду. Но вы на это не обращайте внимания.
Надо полагать, как познакомимся ближе, в вас тоже что-нибудь мне
понравится. Уж как вы ни скромны да стыдливы, а наверно - тоже шельма! Вот
посмотрим, как я вас растормошу да помну малость. Что вы там ни думайте, а
я малый не промах. Знаю, что к чему, и не хуже другого вижу, что надо. Да,
да... Все обойдется. Клюнет рыбка на приманку, будьте покойны. Да, да, мы
здорово поладим друг с другом.
Между тем Эмили собралась с духом и, выражая благодарность мистеру
Граймзу за его доброе мнение о ней, стала объяснять ему, что ее никогда не
могли бы заставить отнестись благосклонно к его ухаживанию. На этом
основании она просила его отказаться на будущее время от всяких на нее
притязаний. Это заявление Эмили прозвучало бы более внятно, если бы не
шумное поведение и неуместная жизнерадостность Граймза, которые не
располагали его к молчанию и заставляли его предполагать, что он уже с
полуслова достаточно уловил мысль собеседника. Между тем мистер Тиррел ни
под каким видом не хотел прерывать эту сцену, не дав им времени подойти к