"Уильям Годвин. Калеб Уильямс " - читать интересную книгу автора

Лукреции. Сама молодая девушка, полная сознания своей невинности, не
придавала значения пустякам и держала себя открыто и доверчиво, подобно
тем, кто стоит выше подозрений.
Пробыв в Риме несколько недель, мистер Фокленд отправился в Неаполь.
Тем временем произошли некоторые события, которые заставили отложить уже
назначенный день свадьбы наследницы Пизани. Когда мистер Фокленд вернулся в
Рим, граф Мальвези был в отсутствии. У Лукреции, которой и раньше очень
нравилось беседовать с мистером Фоклендом и которая отличалась деятельным и
пытливым умом, возникло желание в промежутке между его первым и вторым
пребыванием в Риме познакомиться с английским языком; ее побудили к этому
живые и страстные похвалы лучшим английским писателям, которые она слышала
от наших соотечественников. Она достала необходимые книги и уже сделала
некоторые успехи в отсутствие мистера Фокленда. Но по его возвращении она
решила воспользоваться особенно удобным случаем, который, если упустить
его, мог больше не представиться, - читать избранные отрывки из наших
поэтов с англичанином, обладающим тонким вкусом и глубокими познаниями.
Эта затея, естественно, привела их к более тесному общению. Когда граф
Мальвези вернулся, мистер Фокленд был почти своим человеком в палаццо
Пизани. Граф не мог не понять опасности положения. Быть может, в глубине
души он сознавал все превосходство англичанина и трепетал при мысли, что
обе стороны могут зайти слишком далеко в привязанности друг к другу даже
раньше, чем они сами заметят опасность. Он полагал, что такого рода брак
был бы во всех отношениях лестным для тщеславия мистера Фокленда, и сходил
с ума от страха, что этот пришелец, этот выскочка отнимет у него самое
дорогое его сердцу существо.
Однако у него хватило благоразумия прежде всего попросить объяснения у
леди Лукреции. Веселая по натуре, она стала смеяться над его опасениями. Но
терпение его уже иссякало, и, возражая ей, он прибегнул к выражениям,
которые она отнюдь не склонна была выслушивать с безразличием. Леди
Лукреция привыкла видеть всегда почтительное отношение к себе и покорность;
поэтому, оправившись от некоторого испуга, в первое мгновение внушенного ей
суровым тоном, каким ей читалось наставление, она сейчас же почувствовала
сильную досаду. Она высокомерно отказалась отвечать на дерзкий допрос и
даже нарочно бросила несколько слов, которые могли усилить подозрения ее
поклонника. Сначала она в самых саркастических выражениях осмеяла его
безумие и самонадеянность, потом, внезапно изменив тон, велела ему никогда
больше не показываться ей на глаза иначе как на правах простого знакомого,
так как она твердо решила избавиться на будущее время от такого
недостойного обращения с ней. Она счастлива, что граф наконец разоблачил
перед нею свой подлинный характер; она постарается воспользоваться
полученным опытом, чтобы избежать повторения подобной опасности. Все это
говорилось обоими в пылу негодования, и леди Лукреция, вызывая гнев своего
поклонника, не дала себе времени подумать, к чему все это может привести.
Граф Мальвези оставил ее взбешенный. Он решил, что эта сцена была
придумана заранее, чтобы найти предлог расторгнуть его предстоявшую
помолвку с Лукрецией. Вернее, тысячи догадок осаждали его мозг: он
поочередно обвинял в несправедливости то ее, то себя; он сетовал на леди
Лукрецию, на себя и на весь мир. В таком состоянии он поспешил в гостиницу,
где остановился англичанин. Надлежащее время для увещеваний уже прошло, и
он почувствовал теперь непреодолимое желание оправдать свою стремительность