"Владислав Глинка. Пушкин и Военная галерея Зимнего дворца" - читать интересную книгу автора

членом Флорентийской, Дрезденской, Стокгольмской и Парижской академий, а
лучшие из выполненных им портретов, репродуцированные в гравюрах и
литографиях, находились уже во всех крупных коллекциях мира, способствуя его
дальнейшей славе. Но все же на такой размах его "художественной"
деятельности, как в России, вряд ли можно было рассчитывать где бы то ни
было. И Доу помещает в "Петербургских ведомостях" объявление о том, что его
мастерская принимает заказы на выполнение портретов Александра I, Николая I
и его жены в любом формате и любом количестве. В то же время он делает
гостинодворского купца Федорова своим комиссионером и при его посредничестве
отправляет партии работ Полякова и Голике на Макарьевскую ярмарку в Нижний
Новгород.
Осенняя выставка 1827 года в Академии художеств выглядела как триумф
Доу. Его произведениям было отведено лучшее помещение - конференц-зал, стены
которого целиком закрывали более ста пятидесяти портретов. Двадцать из них
изображали членов царской семьи; восемь - иностранных аристократов, ученых,
писателей; десять - русских сановников. Здесь же поместили около ста
двадцати из написанных для галереи погрудных портретов генералов.
"Северная пчела" посвятила выставке статью, в которой портретам Доу
давалась восторженная оценка. "Даже те, которые не расположены хвалить г.
Дова, как он того заслуживает, - отмечал Булгарин, - признают, что он пишет
головы в совершенстве, а мы прибавим, что его компоновка, колорит,
драпировка и рисунок соответствуют в надлежащей степени главному его
искусству... Мы почитаем Дова за одного из первых художников нашего
времени... Трудолюбие Дова и легкость в работе уступают только его
дарованию".
В книжке "Отечественных записок", вышедшей несколькими неделями позже,
был также помещен обзор выставки, написанный Свиньиным Начиная его с работ
Доу, которые посетитель видел первыми, критик отдавал им должное, но высокие
достоинства признавал только за тремя портретами - Мордвинова, Сперанского и
Сухтелена. Большинство же других казались ему "вроде эскизов, набросанных на
полотно яркою, смелою кистью, без малейшей обработки". При этом Свиньин
замечал, что "чернота, которой оделось уже большинство портретов Военной
галереи, происходит также от поспешности, с каковою написаны они без
подготовления, что в живописи известно под названием a la prima, и причем
сила асфальты* всегда поборет все прочие краски". Далее Свиньин пишет:
"Между тем как периодические наши издания наперерыв старались превозносить
произведения г. Дова, между тем как знатные и богатые россияне стремились
приносить ему тучные жертвы, я один оставался неизменно при моем заключении
об отличном таланте г. Дова и о непростительной небрежности его кисти в тех
произведениях, кои оставляет он в России; я один осмеливался напоминать
соотечественникам, что и у нас есть художники, исполненные талантов,
требующие их покровительства..." Вслед за тем критик подробно разбирает
работы русских художников, показанные в других залах выставки, с особой
похвалой останавливаясь на произведениях Кипренского, Тропинина, Щедрина,
Иванова, братьев Чернецовых, Венецианова и его учеников.
______________
* [2]Асфальта - масляная краска коричневого цвета, приготовляемая из
минеральной смолы; смешанные с нею другие краски неизменно темнеют.

Скажем кстати, что Свиньин, был несомненно прав, отмечая