"Михаил Глинка. Петровская набережная " - читать интересную книгу автора

Да где там! Рябая, плоская рожа того, кто дал ему когда-то пинка,
смотрела на него белыми бешеными глазами. Ничего не говоря, парень озверело
давил.
Не выдержав, Митя отступил на ступеньку, еще на две, но тот все напирал
и напирал. Митя опять пытался дать ему дорогу - спускайся же, кто тебе не
велит, - однако тот не шел, а, вцепившись в Митю, сталкивал его вниз.
Пятая рота все неслась и неслась мимо, только рябой вцепился, оставался
тут, будто наконец нашел то, что искал.
- Да что тебе надо-то? - крикнул Митя. - Отстань... Зерно поганое... -
Последние слова он выдавил неожиданно для самого себя.
- Зерно? - оторопело и страшно переспросил рябой. - Это я - "зерно"?
- Ты! Ты!! - радостно и бессмысленно выкрикнул Митя. - Ты - зерно!
Пролетом выше появился старшина пятой роты.
- Ку-ров!
Обидчик сопел над Митей, продолжая его давить.
- Куров! Кому говорю?!
Ничего не ответив старшине, обидчик заехал Мите локтем поддых.
- А за "зерно" еще ответишь! - прохрипел он и, не оглядываясь, пронесся
вниз.
Так у Мити появился враг - рябой Куров с цапучими узловатыми пальцами,
а пятую роту с Митиной подачи стали называть "зернами".
Оказывается, не только Митя, а и вся их шестая заметила, что природа
тут словно подшутила: пятая рота почти целиком состояла из коренастых. Еще
удивительнее было то, что и по натурам народ здесь собрался довольно схожий:
общего языка с ним найти не удавалось. И не возрастная разница была
причиной - ведь рота, которая была на два года их старше, казалось, еще
дальше от них отстоит, но все здесь обходилось по-человечески. А еще старше?
Там, где обитали просто-напросто недосягаемые кумиры? У нескольких человек,
например, были медали за войну, а у одного - целых три, и одна из них - "За
отвагу". Однако даже такие сверхъестественные существа, забреди Митя
случайно в их расположение, и то оказывались какими-то изначально
свойскими - народ тут был другого роста и, ясное дело, повеликолепнее, но
чувствовалось, что племя-то одно. Даже выпускники, которые однажды изловили
и унесли к себе Юрочку Белкина, и то были трижды свои. Юрочку просто
аккуратно на стол положили, измерили его линейкой, убедились, что он
действительно метр двенадцать, а потом аккуратно же поставили на пол,
одарили пригоршней стреляных гильз и под общий хохот отпустили. Да еще
кто-то шепнул ему на ухо, что он их всех перерастет, потому что самый
дрынистый из них тоже когда-то был метр с шапкой...
Нет, все роты были как роты, но только не "зерна". Эти были как
инопланетяне, их словно и набирали по какому-то особому принципу, иному,
нежели до и после них. "Зерна" по-своему играли в футбол: они, например, не
останавливали игру, если кто-нибудь падал, а топтали его. У "зерен" были
свои моды. Они по-своему носили бескозырку, растягивая вставной пружиной
так, что она дыбилась седлом. "Зерна" по-своему дрались: молча, вцепившись
друг в друга. Кроме того, "зерна" лягались ногами.
"Да что мы, "зерна" какие-нибудь, - говорили Митины товарищи, когда
что-то между ними решалось или готово было решиться не по-людски.
Второгодник, которого привел Тулунбаев, молча стоял перед классом.
Худощавый, совсем не похожий на "зерно". На тонкой шее у него, чуть ниже