"Теодор Гладков, Лука Кизя. Ковпак ("Жизнь замечательных людей" #524) " - читать интересную книгу автора

назывались куренями. На манер старого запорожского войска. У славных
запорожских казаков националисты украли не только названия, но и форму,
включая шаровары и смушковые шапки с длинным, свисающим набок цветастым
верхом. Думали националисты, что за пышными словами и музейной одеждой не
распознают трудовые люди Украины их вражье нутро.
Ошиблись: распознали быстро. По делам. В дни, когда Сидор пробирался
домой, гайдамаки уже шастали по дорогам. Хватали
"дезертиров" -возвращавшихся в родные села группами и поодиночке закаленных,
обстрелянных фронтовиков. Те не давались, конечно. Порой доходило до
настоящих боев.
Вблизи Черкасс Ковпак вышел к Днепру. Глянул солдат на великую родную
реку, а перебраться-то как?
Поблизости ни лодчонки, ни плота, ни бревна. Все под охраной
гайдамаков. Экая незадача! |
Вместе с группой солдат Сидор двинулся берегом, подальше от гайдамацких
заслонов. Блуждали недолго: с того берега донесся приглушенный расстоянием
зычный голос:
- Эй, там кто есть, слышите нас? Ждите малость! Мы сейчас к вам
лодками... Возьмем всех!
Солдаты повеселели: порядок! Свои люди - днепровские рыбаки, в беде не
бросят, сообразили, что к чему. И вправду с той стороны вскоре приплыли. Ни
одного фронтовика не оставили, всех перевезли. На том берегу сомкнулись в
крепком пожатии загрубевшие в трудах , крестьянские и солдатские руки.
Душевно улыбнулись друг другу незнакомые люди.
- Доброй дороги, братья!
- Спасибо за все, други!
Наконец перед глазами Ковпака появилась родная Котельва... Просто не
верится Сидору: неужто дома? Это сколько же мотало его по белу свету? Без
малого восемь лет... Многовато. Так что, пожалуй, под родную крышу запросто
и не зайдешь. Смутные пошли времена.
Дождался темноты солдат и тенью скользнул под окно.
В хате - ни звука. Темень, мертвая тишина. Сидор тихонько постучал.
Изнутри к оконному стеклу приникло чье-то лицо. Сидор скорее догадался, чем
узнал...
- Акулинка, сестричка, я это... Открой...
И вот уже тепло дорогих стен обступило Сидора, и не было на свете
ничего более нужного, чем благостный покой, на миг охвативший солдата, давно
забывшего, что это такое - родное тепло.


РАЗВЕ НЕ ТОТ ЖЕ ФРОНТ?


О многом переговорили в ту ночь. Когда, закончили о своих домашних
делах, Сидор спросил:
- Что в слободе?
Родные помрачнели. Потом рассказали о невеселом котельвинском житье:
слободские богатей, кулачье бедноту за горло взяли. Именем Центральной рады
сколотили "общественный комитет" - местную власть. Всеми средствами пытаются
взнуздать народ. Кипит Котельва. Про большевиков здесь слышали, бедняки