"Теодор Гладков, Лука Кизя. Ковпак ("Жизнь замечательных людей" #524) " - читать интересную книгу автора

тянутся за вернувшимися фронтовиками, а те сплошь за большевиков. Сидор
спросил, много ли в слободе солдат. Отец, братья - Алексей, Семен, Федор -
стали перечислять, насчитали человек двести.
- Что ж они, голорукие?
- Зачем же? Говорят, с оружием, - отозвалась сестра Акулина.
Сидор повеселел.
- Тогда, значит, живем. Двести хлопцев, двести ружьишек - сила, верно?
Славно получается, гляди-ка: с фронта вроде иду, а на фронт попал...
Дела-а...
И продолжил:
- Нет, двести штыков не дадут мироедам хозяйничать в слободе. Руки
укоротим, дай срок.
Уже на рассвете ушел солдат спать на сеновал - не те времена, чтобы
позволить себе в доме отдохнуть.
На другой день Сндор взялся за дело. Через отца и брата Алексея передал
надежным старым друзьям, тоже бывшим фронтовикам, чтобы зашли. Собрались в
Ковпаковой клуне Бородай, Гнилосыр, Тягнирядно, Шевченко, Радченко, Кошуба,
Салатный, Гришко. Народ все обстрелянный. С такими не пропадешь. Беднота
горькая, они знали, зачем и для чего принесли с войны винтовки, наганы,
гранаты. Разговор был откровенным: чего ждем?
Таких встреч было несколько, перебывали на них едва ли не все
котельвинские фронтовики. И, видно, кто-то проговорился, потому что однажды
ночью Ковпакова хата наполнилась грубыми, хриплыми голосами ворвавшихся
вооруженных дядек. Подняли стариков.
- Где ваш Сидор? Да живо?
- Вы что, люди? - пожал плечами отец. - Где ж ему еще быть, если не на
войне?
Ничего не добились от старого Ковпака ночные гости, как ни грозили.
Велели, уходя, как только появится Сидор дома, тотчас дать знать в
"общественный комитет".
Сидор понял: теперь нельзя терять ни одного дня. Снова собрал друзей,
рассказал о случившемся, прямо предложил: надо создать в Котельве красный
партизанский отряд, захватить почту, телеграф, волостное правление.
"Комитетчиков" и стражников - под арест. Потом созвать слободу на сход,
учредить свою власть. Горячо поддержали фронтовики земляка. Тут же порешили:
быть Ковпаку начальником штаба (командиром) отряда, Бородаю - комиссаром.
Подсчитали свои силы - включить в отряд решили 120 бывших солдат. Подсчитали
и оружие - винтовок оказалось семьдесят.
Сидор и Бородай вышли на середину Артемовой хаты, взволнованные,
торжественные, точно сговорились, сказали враз:
- За доверие спасибо, браты! - и оба низко поклонились.
Так родился отряд. Так Сидор Ковпак, вчерашний солдат царя, стал и
остался на всю жизнь солдатом революции. В последующие дни оказалось, что не
зря провел он три года на действительной в Саратове и еще столько же на
передовой, что не зря приглядывался к своему ротному капитану Парамонову.
Хватку командирскую бывший ефрейтор проявил сразу и по-настоящему. Установил
строжайшую дисциплину, не старорежимную - за страх, а подлинно народную -за
совесть. Затем ухитрился, втайне, разумеется, от "комитетчиков", провести с
отрядом настоящее учение. Придирчиво и дотошно проверил все наличное оружие.
Разбил бойцов на группы, каждой поставил и растолковал боевое задание.