"Виталий Гладкий. Архивных сведений не имеется" - читать интересную книгу автора

его легкому размашистому шагу...
Макару Медову и старому Колыннаху поставили палатку неподалеку от
избушки - господа офицеры не пожелали делить ложе с туземцами. Владимир и не
настаивал на обратном - в избушке и впрямь было тесновато, а морозы уже
пошли на убыль; якуты жгли в палатке костерок с вечера, и в ней до утра было
жарко, как в хорошо протопленной бане.
Христоня решил присоединиться к якутам - лишь бы подальше от глаз
господ офицеров. Владимир в душе хвалил себя за предусмотрительность -
кожаный мешок с добытым золотом он хранил после ночной стычки с компанией
Делибаша в потайном месте, в скалах, а судя по разговорам и многочисленным
намекам и выпытываниям, вновь прибывшие именно за этим сюда и шли. Конечно,
скрыть то, что он занимается старательским промыслом, ему не удалось -
промывочный лоток и кирку незаметно спрятать он не мог. Но так как в избушке
оказалось совсем немного золота - четверть фунта - добыча последней недели,
Владимир показал его Деревянову и ротмистру и посетовал на фатальное
невезение. Поверили ему или нет, неважно - нужно было выиграть время, чтобы
убраться подобру-поздорову и подальше от этих пришельцев. За Макара Владимир
был спокоен - якут не отличался болтливостью, а предупрежденный им, тем
более. То, что господа офицеры, не обладая старательским опытом, в скором
времени доберутся к золотоносной дайке, тоже было маловероятным, да еще в
зимний период - на это потребовался бы не один месяц и то при условии, что
им знаком метод пробных промывок. Или точное местонахождение золотоносной
жилы.
Но Владимир Воронцов-Вельяминов не учел одно обстоятельство, а именно:
ему противостоял человек иезуитской изворотливости и проницательности,
которому удивлялись даже в Жандармском корпусе, - ротмистр Кукольников. Не
обладая громкими титулами и даже не имея чести называться дворянином, что в
царской России было отнюдь немаловажным подспорьем в продвижении по
служебной лестнице, худой и болезненный, с виду делопроизводитель, мелкая
сошка, архивная крыса, неожиданно для всех своих коллег сделал стремительную
карьеру по части политического сыска. Способность к анализу, хорошая память,
невероятное самообладание и сильно развитое честолюбие единственного сына
рано овдовевшего мещанина за сравнительно короткий срок службы в Жандармском
корпусе позволили ему подняться вровень со старыми титулованными служаками и
даже обойти их.
Агентурная сеть ротмистра его стараниями стала одной из самых
разветвленных и мобильных - людей для этих цепей он умел подбирать, как
никто другой, в самых разных слоях общества. Плоды его "деяний" не замедлили
сказаться на внутриполитической арене предвоенной России: были разгромлены
большевистские центры в Туле, Пскове, Новгороде, захвачены склады оружия и
подпольная типография эсеров в Петрограде, и сам Савинков с трудом сумел
ускользнуть из ловушки, которую соорудил для него Кукольников. Одесские
анархисты, организацию которых он вырубил под корень, пытались устроить на
него покушение, но самодельная бомба, изготовленная в мастерской Яшки
Менделя, что само собой служило гарантией безотказности, неожиданно (для
анархистов) взорвалась в руках боевиков.
Кукольников был инициатором и обширного рапорта на высочайшее имя
самодержца всея Руси: уже в конце 1915 года он предвидел грядущую революцию
и всеми силами стремился оградить русскую армию от большевистских
агитаторов, которых партия направляла для работы среди солдат; для этого