"Нодар Джин. Учитель (Евангелие от Иосифа)" - читать интересную книгу автора

праздничного "вздоха".
Власик засиял:
- А это правда, Есиф Высарьоныч, что Мехлис - когда был полностью
живой, - доложил вам про одного маршала, который каждую неделю менял
фронтовую жену. А затем спросил вас: "Что будем с маршалом делать?" И вынул
блокнот. А вы долго молчали. И потом сказали: "Завидовать будем!" - и
расхохотался. - Это правда, Есиф Высарьоныч?
Я не ответил:
- А почему ты начал список гостей с Прокурора?
- Я по алфавиту! - испугался Власик. - У Лаврентия Палыча фамилия
первая.
- Даже к алфавиту подстроился! "Знамя побед", да?
- А что, правильно сказал: вы и есть знамя побед, Есиф Высарьоныч!
- Я человек, Власик, а не знамя, - произнес я и подумал, что из
Лаврентия писатель не вышел бы: людей нельзя сравнивать со знаменем. - Вот
другие выразились правильней: "знаменосец".
- Да! "Знаменосец коммунизма"!
- А что ты еще запомнил, Николай Сидорович?
- Все, Есиф Высарьоныч! Что вы продолжатель дела Ленина и творец
сталинской Конституции...
- Это ясно. Особенно - что творец сталинской. Если она сталинская, -
Сталин и творец. И что "продолжатель"... Все мы что-то продолжаем. Вот ты,
например, продолжаешь прикладываться.
- Но ведь день такой, Есиф Высарьоныч!
- Я не про сегодня.
- Вы про вообще? А вообще я и ем, и пью меньше. Да и то потому питаюсь,
Есиф Высарьоныч, и потому выпиваю, чтоб не засорять голову мыслями о кушанье
и выпивке...
- Скажи лучше - какая еще мысль тебе в эту незасоренную голову запала?
Из услышанного.
- Что вы маршал и генералиссимус!
- Это не мысль. Это факт.
- И еще, что Отец и Учитель!
- А это старые слова. Но тоже неправильные. Отец не я, а Господь Бог. А
Учитель... Ты знаешь кто Учитель?
- Вы, Есиф Высарьоныч! Был Ильич, а сейчас вы!
- Учитель - Иисус Христос. Слышал это имя?
- Слышал, - обиделся Власик потому, что я усомнился в его
наслышанности. А может быть, потому, что отказался от этого звания в пользу
неживого еврея. И для него неавторитетного.
- А кто из мастеров слова выразился лучше всех?
- Все говорят, что товарищ Тольятти. Из дружественной Италии. А
высказались - я посчитал - 34 товарища!
- Италия пока не дружественная, а Тольятти не мастер слова.
- А вы спросили про мастеров, да? - Власик вдруг сник и поморщился.
В его глазах собралась жалоба на то, что жизнь - игра с несправедливыми
условиями. И что - будь на то его воля - он бы на эти условия не согласился.
И еще - что если неполное знание чего-нибудь опасно, полное смертельно.
У меня возникла к нему жалость. Действительно несправедливо: он с
кем-то пропустил "по вздоху", а я трезвый.