"Нодар Джин. Философское" - читать интересную книгу автораначало популярная сегодня идея, согласно которой искусство живет теперь
своей смертью. Между тем упомянутая тенденция не может пугать или удивлять нас, ибо при природе своей Красота /Эстетическое/ символизирует органический союз иных извечных начал; напротив, следует пугаться именно робинзоновского статуса Красоты, ее изолированности в мире, ее разобщенности с действительностью, ее схваченности "рамкой", ее ущемленности "станком" /ср.: "рамочное", "станковое" искусство/. Именно поэтому, кстати, идея коммунизма как усовершенствованного гуманизма упирается прежде всего в тезис о необходимости слияния Красоты и Пользы, эстетического и реального. Этот тезис символизирует собой идею преемственности в развитии гуманистической философии и исторически обусловленную естественность стремления человека к коммунизму. Человек Будущего - это Гомо Эстетикус, ибо - как писал Гегель - эстетический акт "охватывает собой все идеи". Истина и Благо соединяются тесными узами лишь в Красоте, добавлял он, и эта мысль, устремленная в завтрашний день, уходит своими корнями вглубь времен: еще до древних эллинов, размышлявших о каликагатии, еврейские мудрецы среди всех прочих "сефир" /начал/ выделяли специально сефиру Тепурот /начало Красоты/ как чуть ли не всеобъемлющий принцип возвышенного человеческого бытия... В продолжение мысли скажем, что нынешнюю тенденцию взаимопритяжения искусства и реальности, Красоты и Пользы, следует, однако, рассматривать сквозь призму двух факторов: во-первых, слияние искусства и реальности, т. е. эстетической и, так сказать, неэстетической сфер может привести в зависимости от социальных условий, с одной стороны, к опошлению эстетической сферы /если неэстетическая сфера внутренне антиэстетична/, а с другой - к где прекрасное служит формой существования полезного, т. е. к утверждению правильно понятого коммунизма; во-вторых, когда мы говорим о "дожументализации" искусства, о его слиянии с реальностью как результате развития человеческой природы, следует исходить из того, что это развитие не может привести к отрицанию сущностных потребностей и сил общества, имеются в виду те потребности и силы, которые исторически обусловили рождение и становление искусства как такового, т. е. как известной формы сознания и практики. Вот почему рассуждения о развитии человеческой природы, об эволюции общества рано еще приравнивать к идее отмирания искусства как концентрированной формы эстетической практики, как о б р а з н о й формы отражения действительности. Подлинное развитие должно соответствовать "всему богатству человеческой и природной сущности"... Итак, возвращение человека к самому себе, - вот основное условие спасения Красоты. Поскольку же за судьбами Эстетического и - в частности - Искусства стоят судьбы Человеческого в Человеке, должно быть понятно, что программа "реинтеграции человека" и его эстетического совершенствования не имеет сегодня альтернативы. "Открытие деления урана, - писал А. Эйнштейн, - угрожает цивилизации не больше, чем изобретение спички. Дальнейшая судьба человечества зависит от его моральных устоев, а не от уровня технический достижений". Вот почему нынешний, совершенно беспрецедентный "омассовленный" мир нуждается, однако, в том же курсе лечения, который прописывали уже древние моралисты, - курсе развития "моральных устоев общества", т. е. курсе утверждения истинно коммунистической - антииндивидуалистской - морали. А |
|
|