"Нодар Джин. Философское" - читать интересную книгу автора

упражнений засосало сегодня в повседневную живую практику. И именно потому,
что этот вопрос обрел "историческую прописку" именно сегодня, - ответ на
него отливается в конкретную сюжетную форму. Древние моралисты призывали
давать на вопросы однозначные ответы: ""да, да" или "нет, нет", а что сверх
того, то от лукавого". Но вопрос "умирает ли искусство", будучи лукавым сам
по себе, требует не односложного, а именно сюжетного ответа; вот почему его
осмысление перерастает сегодня в эстетико-социологичэский анализ нынешнего
реального художественного процесса и одновременно в футурологическое
исследование эстетических импульсов общества; вот почему ответ на этот
вопрос распадается на ряд внутренне взаимосвязанных и сюжетно перерастающих
друг в друга тезисов. Прежде чем назвать их, скажем, что лукавство
поставленного вопроса обусловлено его безостаточной погруженностью в
практику, которая, как известно, хитрее и многозначнее любой теоретической
схемы.
Что же именно в современной практике, практике 20-го века,
предопределило живой и злободневный характер вопроса о существовании или
несуществовании искусства? Прогресс науки? Удручающее развитие техники? Хотя
сегодня большинство экспертов говорит именно об этом, есть более глобальная
и глубокая причина: "омассовление" нашего мира. Будущие историки и летописцы
наших дней из целого сонма разноречивых определений 20-го столетия выберут,
как думается, именно те слова, которые вынесены нами в заголовок книги -
"омассовленный мир", ни сугубо политические, ни научно-технические
потрясения текущего века, по существу, не оказались сенсационными, ибо были
предсказаны еще в минувшем. И хотя процесс "омяссовления" был в том же,
девятнадцатом, столетии не только предсказан, но и фактически
предвосхищен, - масштабы и последствия этого процесса оказались поистине
сенсационными. Из безропотного статиста истории масса превратилась в ее
активный субъект, и тем самым запустила в ход новые узлы в механизме
исторического творчества. Все традиционные формы человеческой культуры /в
том числе и часто склоняемые сегодня наука и техника/ не просто изменили
ритм своего развития, но выработали совершенно новый режим существования,
ибо "омассовление" - это такое фактическое увеличение количества
сотворителей "лика мира сего", которое обретает радикальный смысл в деле
определения его качества, внутреннего характера и внешней оформленности
этого мира. Другими словами - это процесс, имеющий самое прямое отношение к
судьбам человеческого в человеке... Можно ли перечислить все эксперименты,
проделанные учеными 20-го столетия, можно ли завтра вспомнить все, что
делается ныне? Однако будущим историкам и летописцам наших дней из
бесконечного ассортимента всевозможных опытов запомнится, как думается, и
такой. Из толпы испытуемых выделили двух человек и предложили им из двух
палок разной дайны выбрать ту, которая короче. Оба уверенно собирались дать
правильный ответ, но толпа упредила их и - по специальна просьбе
экспериментаторов - в один голос заявила, что из двух палок короче именно
длинная. Как только один из двух первых испытуемых смутился и заколебался,
второй тотчас же назвал короткой длинную палку, то же самое сделал затем и
первый.*
Ложное получило поддержку абсолютного большинства и посему обрело
статус истинного. Вряд ли нужно обладать особой догадливостью, чтобы понять,
что эта легко воспроизводимая ситуация может возыметь на судьбу подлинных
человеческих ценностей принципиальное воздействие, если представить масштабы