"Нодар Джин. Философское" - читать интересную книгу автора


ВМЕСТО ЗАКЛЮЧЕНИЯ


Кто умеет правильно говорить, - может правильно и молчать.

Шломо Габирол


Не известно - будет ли лучше, если все будет по-иному, но все должно
быть иначе, если все должно быть лучше.

Георг Лихтенберг


Говорят, что правильно думать - это думать о многих вещах сразу. Но
поскольку писать обо всем сразу невозможно, следует, очевидно, писать о
чем-нибудь одном, думая не только об этом. Если же добавить, что к самым
"неодномерным" вещам относится прежде всего искусство, то станет очевидной и
причина, по которой рассуждения о его судьбах не могут не иметь
стереофонического звучания.
Искусство - универсальный, собирательный, синэстетический вид
человеческой практики, и именно поэтому сфера художественной деятельности
обретает со временем значение источника конститутивных социальных идей,
значение "порождающей модели". Истины, нащупанные на территории социальной
философии искусства, легко модифицируются сегодня в общефилософские
представления о мире и легко функционируют в ранге отправного момента при
разработке всевозможных концепций развития.
Нынешняя централизация вопросов искусства и вообще эстетического
наметилась не сегодня; не ницшеанское "метафизическое восполнение", не
бергсоновский интуитивизм, не дильтеевская герменевтика или другие более
современные формы эстетизма обусловили эту нейтрализацию. Если не уходить
далеко вглубь времен, можно доказывать что даже идею коммунистического мира
/мира, в котором человек творит полезное "по законам красоты" и утилитарное
выражено в прекрасном/ следует схематизировать как идею восхождения Гомо
Сапиенс до уровня Гомо Эстетикус. "Высший акт разума, охватывающий все идеи,
есть акт эстетический", - настаивал Гегель, однако на Востоке знали об этом
уже задолго до него... Вот почему нынешние рассуждения о судьбе искусства
как бы непроизвольно обобщаются на уровне анализа самых запутанных проблем.
За этими рассуждениями таятся попытки разобраться в "проклятом" вопросе
нетерпимого противоречия между средствами цивилизации и ее целями, между
социальным и человеческим, между духовным и материальным развитием человека.
И вряд ли можно ошибиться, если заявить, что конкретная беседа о конкретных
судьбах искусства в конкретную эпоху - это беседа о многих вещах сразу, и
такая беседа может иметь в качестве "надтекста" обобщающие размышления о
судьбах гуманизма.
Между тем нынешнее исследование судьбы искусства оборачивается прежде
всего поисками ответа на вопрос о том - действительно ли погибает искусство,
действительно ли оно "уподобляется" алтарной жертве "человеческого
прогресса". Этот стародавний вопрос с высота абстрактных мыслительных