"Владимир Алексеевич Гиляровский. Сочинения в четырех томах. Том 2" - читать интересную книгу автора

Не спалось только Луговскому.
Он, облокотясь, с удивлением осматривал всю эту ужасную обстановку,
этих ужасных, грязных оборванцев, обреченных на медленную смерть и загнанных
сюда обстоятельствами.
- Господи, неужели я совсем пропал! - невольно вырвалось у него, и
слезы обильным ручьем потекли по его бронзовому, но нежному лицу.
- Будет вам, барин, плакать, бог милостив! - раздался тихий шепот сзади
него, и чья-то громадная, жесткая, как железо, ручища опустилась на плечо
Луговского.
Он оглянулся. Рядом с ним сидел встреченный им в сторожке мужчина
средних лет, геркулесовского телосложения, но истомленный, с земляным лицом
и потухающими уже глубокими серыми глазами. Громадные усы, стриженая голова
и побритый, но зарастающий подбородок показывали в нем солдата.
- Полно вам, барин, не плачьте, - участливо сказал солдатик.
- Так я... что-то грустно... Первый раз в жизни заплакал... - заговорил
Луговский, отирая слезы.
- Ну вот, так-то лучше! Чего вы! Вот бог даст весна придет, на волю
пойдем... Солнышко... работа вольная на Волге будет! Что вам печалиться, вы
молодой, ученый, у вас дорога широкая. Мне о вас Размоляев давечи
рассказывал. Вот моя уж песенка спета, мне и крышка тут!
- А вы давно здесь живете?
- Шестой год по заводам странствую. Лето зимогорю по пристаням, а на
зиму либо к Охромееву, либо к Свинчаткину, либо сюда. Привык я к этой
работе... работа легкая, часов шесть в сутки, есть вволю, место теплое... ну
и манит! Опять на эти заводы всегда народ нужен, потому мужик сюда мало
идет, вреды боится; а уж если идет какой, так либо забулдыга, либо лентяй,
либо никакого другого места не найдет. Здесь больше отпускной солдат
работает али чиновник, ежели ему некуда пристроиться... Вот, супротив вас,
на нарах долговолосый лежит - чиновник-пропойца, три года и лето и зиму
здесь около шляется. "Секлетарем" наши его зовут. Получит жалованье,
пропьет, опять живет, да и куда ему идти? На службу не годится, в другую
работу - силенки мало, вот и околачивается. А вот рядом с ним, где теперь
мальчишка спит, офицер жил, да в больницу отправили, умрет - надо полагать.
- Чем он болен был?
- От свинцу, от работы. Сперва завалы делаются, пишшии никакой не
захочется, потом человек ослабнет, а там положили в больницу, и умер. Вот я
теперь ничего не ем, только чаем и живу, да водки когда выпью при получке...
- А здоровы вы?
- Какое здоров! Еще бы годик-другой протянуть, так и хорошо бы...
- Семья у вас?
- Какая семья у солдата! Жена была в мужиках-то. В службу отдали,
одиннадцать годов отслужил, воротился домой - ни кола, ни двора. Жена все
прогуляла без меня, да я и не сержусь на ее. Как же и не гулять, одиннадцать
лет не видались, жить ей без поддержки как? Дело бабье, ну и пошла! Бог с
ней, я не сержусь!.. И сам не без греха ведь! Пришел, поглядел - куда
деваться! Для кого жить?! Детишек не было... Пришел сюда вот да коротаю
век... Спервоначалу-то, как и вы, зимой без одежи пришел, думал ненадолго,
да так, видно, до смерти здесь и затянулся!.. Ничего, привык больше уж
некуда...
- Так и я, пожалуй, также... навек здесь... - искренно вымолвил