"Александр Гейман. Крюшон соло" - читать интересную книгу автора

- Голубчик,- окликал снизу аббат,- что у вас там происходит?
- Мы с Вер... то есть с Гринблатом ищем барона,- отвечал де Перастини.
- Где же?
- В его кабинете... под столом...
- И что же - он там?
- Ах, нет... ох, нет... ах, нет... ох, нет... - доносились сокрушенные
восклицания Гринблата.
Рикша, похожий на барона Пфлю, неизвестно почему начинал сучить ногами
и нервно переступать на месте.
- Друг мой,- снова окликал аббат итальянца,- а почему бы вам не
поискать барона в спальне? Может быть, он спрятался под кроватью или в
шкафу?
- Вы гений, аббат! - отзывался распаренный де Перастини, на секунду
показывая из окна свой торс в расстегнутой рубашке - в пылу поисков он
неизменно упревал и расстегивался. - Ну, конечно, мы сейчас с В... с
Гринблатом перенесем наши поиски в спальню.
Вскоре из другого раскрытого окна начинали нестись стоны.
- Любезный де Перастини,- встревоженно спрашивал аббат. - Как будто я
слышу чьи-то стоны. Вы там случайно не прищемили в шкафу барона?
- Ах, нет, аббат, нет,- успокаивал де Перастини,- нет...
- А кто же это стонет?
- Это Гринблат... он застрял и не может выбраться из-под кровати.
- Ну, так вытащите же его,- кротко советовал аббат.
Де Перастини охотно следовал совету:
- Ой, тащу... - разносился его крик. - Ой, тащу!.. прямо сам весь
тащусь!... хорошо мне!..
Рикша начинал нервничать еще больше, и аббату приходилось успокаивать
его с помощью острого стимула. А меж тем у де Перастини - очевидно, под
влиянием тяжелого физического усилия,- начинались галлюцинации, и из окон
спальни фон Пфлюгена звучало нечто и вовсе странное:
- Верди! - громко стонал итальянец.
- Гринблат! - возразительно отвечал ему слуга германца.
- В-верди! - настойчиво повторял де Перастини.
- Ох, Гринблат! - возражал Гринблат, но уже слабее и с меньшей
уверенностью. - Ох, Шуберт!.. не знаю кто!..
- Да В-вер-рди же!.. - настаивал итальянец.
- А-а-а! - неслось из окна. - Да! Да! Верди!
- Верди! Милый Верди! Ты нашелся!
- Да, Верди! твой Верди!..
- Мой! Вечно мой! О!
- Твой! Вечно твой! А!
С рикшей в это время творилось что-то невообразимое: он хрипел, грыз
удила, вставал на дыбы и бешено мотал головой. Крюшон начинал торопить де
Перастини:
- Друг мой, завершайте ваши поиски - мой рикша что-то совсем
занервничал...
В окно выглядвал распаренный де Перастини и показывал два пальца:
- Еще две минуты, аббат... Сейчас я спущу...сь...
Он выходил из дома с разинутым ртом, откуда свисала слюна, и с ошалелым
выражением на лице. В окно ласково махал рукой Шуберт-Гринблат.