"Рудольф Гесс. Комендант Освенцима. Автобиографические записки " - читать интересную книгу автора

перегрузке на поданные в спешке вагоны трамвая. Я бегал между ними и
раздавал освежающие напитки и сигареты. Свободное от школы время я проводил
только в военных госпиталях, казармах или на вокзале, где рассматривал
проезжающие военные транспорты и санитарные поезда и помогал при раздаче еды
и подарков. Я встречал в госпиталях тяжело раненных, и старался скорее
прошмыгнуть мимо их кроватей, если они стонали. Я видел также умирающих и
мертвых. Чувство, которое меня при этом охватывало, было странным, но все же
сегодня я не могу точно описать его.
Однако эти мрачные картины быстро забывались благодаря непобедимому
солдатскому юмору тех, кто был легко ранен или не испытывал боли. Я слушал
их рассказы о фронте, о солдатской жизни, и не мог наслушаться. Во мне
заговорила солдатская кровь. Многие мои предки по отцовской линии были
офицерами, мой дед-полковник погиб в 1870 году, командуя своим полком. Мой
отец также душой и телом оставался солдатом - до тех пор, пока, вслед за
увольнением из армии, его суть не сменилась религиозным фанатизмом. Я хотел
стать солдатом. По крайней мере, эту войну я пропустить не мог. Моя мать,
опекун и все мои родственники пытались заставить меня отказаться от этой
идеи: сначала я должен был закончить гимназию, а уж после этого можно было о
чем-то говорить. К тому же я должен был стать священником. Я их не слушал и
делал все, чтобы попасть на фронт. Часто я прятался в следующих на фронт
поездах, но меня всегда находили. И несмотря на мои горячие просьбы, полевая
жандармерия доставляла меня домой.
Все мои помыслы и стремления того времени были направлены только к
одному: стать солдатом. Школа, будущая профессия, родительский дом - все это
отступало на задний план. Мать с неизменным терпением и добротой пыталась
отговорить меня от моих планов. Но я упрямо использовал любую возможность,
чтобы добиться своего. Против этого мать была бессильна. Родственники хотели
отдать меня в семинарию миссионеров, но мать была против. К религии я был
довольно равнодушен, хотя добросовестно следовал всем предписаниям церкви.
Однако сильной руки отца уже не было.
В 1916 году я все же смог оказаться в полку, где служили отец и
дед[18]. Мне помог ротмистр, с которым я познакомился в госпитале. После
краткого обучения меня отправили на фронт. Это произошло без ведома матери,
которую я больше никогда не увидел - она умерла в 1917 году. Я прибыл в
Турцию на иракский фронт. Уже солдатские курсы в Германии, связанные с
постоянным страхом быть возвращенным домой, длинная, богатая впечатлениями
дорога в Турцию, проходившая через много стран - все это достаточно сильно
подействовало на меня, подростка, еще не достигшего возраста 16 лет.
Пребывание в тогда еще довольно восточном Константинополе, поездка и
конный марш к далекому иракскому фронту доставили много новых впечатлений.
Но они не волновали меня и не запомнились.
Зато я очень хорошо помню первый бой, свою первую встречу с врагом.
Вскоре после прибытия на фронт мы были приданы турецкой дивизии. Наш
кавалерийский отряд особого назначения направили на укрепление трех полков.
Уже во время распределения между ними на нас с английской стороны напали
новозеландцы и индийцы. Как только серьезность положения стала очевидной,
турки бросились бежать. А мы, горстка немцев, лежали одни в чужих песках,
среди глыб и обломков некогда цветущей культуры, и должны были защищать свои
жизни. Наше снаряжение было минимальным, главная его часть осталась с
лошадьми. Положение становилось чертовски серьезным. Пули англичан били все