"Лайан Герн. Трава - его изголовье" - читать интересную книгу автора

не догадался усыпить ее раньше, хотя мне и в голову не приходило померяться
силами с женой мастера Муто. Во всяком случае, больше ничто не мешало
выбраться из дома.
Скрипнула боковая дверь, ведущая в сад, и сразу же зашевелились собаки.
Я тихонько посвистел, так, чтобы услышали только они. Один из псов завилял
хвостом и подбежал ближе. Я всегда нравился собакам, и этот пес не стал
исключением. Он обнюхал протянутую руку и уткнулся в нее мордой. Месяц
опустился низко, мягкий свет отражался в глазах пса. Мы несколько мгновений
смотрели друг на друга, потом он зевнул, показав большие белые зубы, лег у
моих ног и заснул.
Меня преследовала навязчивая мысль: собака - это одно, жена мастера
Муто - совсем другое, но я предпочел не думать о плохом. Присев на корточки,
я погладил пса по голове и поглядел на стену.
Перебраться через ограду оказалось непросто. Навес крыши над стеной
столь широк и крут, что без захвата за него не зацепишься. В конце концов я
влез на крышу бани и прыгнул на навес. Я стал невидимым, пробрался поверху
прочь от охраняемых задних ворот и спрыгнул на улицу. У стены ненадолго
задержался, чтобы прислушаться. Охранники мирно беседовали. Собаки молчали.
Город спал.
Как и раньше, в памятную ночь в замке Ямагата, я окольными путями
двинулся по направлению к реке. Ветви прибрежных ив слегка колыхались на
осеннем ветру, пожелтевшие листья плавали на поверхности воды.
Я затаился под покровом ветвей. Интересно, в чьих руках теперь
находится город? Союзник Йоды, которого навещал покойный Шигеру, свергнут
вместе с кланом Тогана. Вероятно, Араи поставил какого-то временного
правителя. Нигде не слышно шагов патруля. Я взглянул на замок, пытаясь
рассмотреть на стенах головы Потаенных, которых я освободил от мук, отправив
на тот свет. Память подводила: то ли все это приснилось, то ли мне
рассказали о чужом подвиге.
Пока я предавался воспоминаниям, кто-то незаметно приблизился к берегу.
Сырая земля смягчала шаги, и незнакомец подошел почти вплотную. Мне
следовало бы уйти, но взыграло любопытство. Человек появился у реки в
необычно поздний час, к тому" же он мог меня увидеть.
На берегу стоял мужчина среднего роста, очень худой - единственное, что
я рассмотрел в темноте. Он огляделся украдкой и опустился на колени у самой
воды, словно для молитвы. Ветер дул с моря, донося резкий смрад от сырости,
грязи и от человека.
Запах показался знакомым. Я втягивал воздух, как собака, пытаясь
вспомнить, где ощущал подобное зловоние раньше. Наконец до меня дошло - это
запах кожевни. Мужчина на берегу, должно быть, кожевник, а значит,
неприкасаемый. Я вспомнил, что разговаривал с этим человеком, когда покидал
стены замка. Среди растерзанных Потаенных был его брат, которому я даровал
свободу через смерть. Я принял другой внешний облик и оставил у реки своего
двойника, а кожевник решил, что увидел божество, и распространил в городе
слух об Ангеле Ямагаты. Я догадался, почему он молится здесь. При первой
нашей встрече у меня не поднялась рука уничтожить опасного свидетеля. Теперь
я смотрел на него с тревожной симпатией, как на жертву, которую пощадил.
Я почувствовал боль утраты и тоску по далекому детству, по словам и
ритуалам, которые утешали меня в те годы. Мирное существование казалось
столь же незыблемым, как смена времен года и движение Луны и звезд по