"Елена Георгиевская. Инстербург, до востребования " - читать интересную книгу автора

начинали напоминать цапель на болоте, спотыкались о примёрзшие к брусчатке
пустые бутылки, ломали высоченные шпильки и роняли разноцветные флакончики с
духами, - и толстыми тётками. Последние, кажется, покупали абонемент только
ради сауны: не могут люди, регулярно занимающиеся спортом, выглядеть
настолько плохо. Ася старалась отворачиваться от них, но бабьё было везде,
оно захламило все скамейки сумками, ридикюлями со стразами и пакетами с
минералкой и жратвой, полотенцами, бесчисленными шампунями, антицеллюлитными
кремами, гелями для душа и детьми, которых зачем-то притаскивали с собой в
спортзал. Снимая джемпер, Ася почувствовала на себе злобный пристальный
взгляд: жирная баба, раскладывающая на соседней скамейке своё барахло, будто
не могла поверить, что у девушки, приносящей с собой в спортзал только
сменную обувь и одно полотенце (а надо, наверно, было принести три или
четыре), фигура может быть настолько лучше, чем у неё, "следящей за собой".
После бабья оставался мусор: пустые тубы из-под гелей, ушные палочки,
антицеллюлитные и прочие пластыри (у бедняжек, носящих туфли на шпильках,
ноги обычно содраны до крови), клочья ваты и крашеных волос, использованные
одноразовые прокладки, но самым мерзким было ощущение абсолютной пустоты
после их нестерпимого бессодержательного щебета, - в общем, Ася понимала
юношей, которые, поближе узнав традиционно мыслящих баб, становились геями.
Жанна говорила, что чувствует себя мужчиной: сколько их развелось, нежных
созданий, воображающих, что презрение к суете вокруг антицеллюлитных
пластырей и убегающего супа автоматически делает их мышление "мужским"...
На входе Ася столкнулась с лохматым неформалом, который, видимо, из
соображений эпатажа и пофигизма, не считал нужным убавлять звук в плейере.
М-да... уже конец нулевых годов, а русские всё фанатеют по "ГрОбу":

Ветер в поле закружил
Ветер в поле закружил
Ветер в поле закружил
Ветер в поле закружил

Лоботомия!
Лоботомия!
Лоботомия!!

Она зашла в зал, осмотрелась - мало что изменилось за то время, пока её
здесь не было, - подождала, пока невысокая коротко стриженая девушка лет,
как ей показалось, двадцати - двадцати двух отойдёт от тренажёра для
дельтовидных мышц, села на её место и машинально взялась за ручки, обтянутые
потёртым кожзамом.
О, господи...
Она поняла, что при всём желании не смогла бы сдвинуть эти ёбаные
кирпичи даже на миллиметр, и глянула вниз: штырь был на отметке 75.
- Сначала посмотрите, - устало произнёс рядом с ней тихий голос, то ли
низкий женский, то ли мальчишеский, - а потом делайте.
- Эля, извините, я не узнала вас.
- А как я, по-вашему, должна была выглядеть? - мягко спросила
Ровенская, наклоняясь, чтобы убавить вес на тридцать килограммов. Ася
заметила, какие у неё изящные маленькие руки, тонкие, почти хрупкие
запястья - в голове не укладывалось, что она не слабее многих мужчин и