"Игорь Гергенредер. Страсти по Матфею (Рассказ)" - читать интересную книгу авторанестерпимо видеть последние дни чистой большой души и вдруг почувствовать -
с ужасом, с ошеломлением! - что ты, тёртый, поживший мужчина, не представляешь, как жить, когда души этой не станет!.. и уцепиться за мельком обронённое больным упоминание о "Страстях по Матфею" - произведении, в котором экспрессия Баха расширяет до необъятности границы церковной темы, уцепиться за "Страсти" в судорожной попытке выразить то, что испытываешь к больному - принести в подарок пластинку... О, он понимает несовместимость измерений: неоплатный долг, всё то, чем больной был в твоей жизни, и - пластинка. Но хотя бы это, хотя бы так!.. И вот, оказывается, и пластинку он бессилен дать. Нет-нет, что вы! пластинка будет! обязательно! Шурочка, здешняя продавщица, очень хороший человек, ей не откажет. Шурочка постарается, созвонится, достанет; в крайнем случае, я сама обзвоню знакомых, попрошу пластинку на время... Теперь порыв её - порыв птицы - устремлён к тебе. Перед тобой её лицо, такое открытое. И пряди из-под вязаной шапочки. И вкрадчиво постанывающий голос певицы из динамика. И поблескивание обледенелого тротуара в сумерках за стеклянной дверью. - В таком случае, я бы очень просил... - с улыбкой протянутая визитная карточка. - Язин Евгений Степанович. Все будние дни после десяти вечера я, как правило, дома. Можно звонить в академию, если не очень затруднит. - Хорошо. Перед тем как взять визитную карточку, она стягивает перчатку. - Простите, можно узнать, с кем, так сказать... - Марина Сергеевна. Сдержанный кивок ей, серьёзной, замершей - птица под сетью; фразы о контакты, в человеке видят не личность, а партнёра - как прискорбно! Извинения за беспокойство, о, он ей заранее благодарен... И последний взгляд из сумерек улицы на её фигурку посреди пустого магазина. * * * И потом, у знакомой, несколько возбуждённый смех без повода, мысленное возвращение к ней, к Марине Сергеевне, - встреча на почве "Страстей", забавно! - воспоминание и опять нервный смех, и недоумение знакомой, и беспокойство, не отпускавшее и дома, и на службе: - Евгений Степанович, вас к телефону... - и ты спешишь неподобающе суетливо, из-за этого в раздражении на себя, и слышишь: "Здравствуйте, Шурочка достала пластинку". Голос именно такой, каким ты его запомнил... Да-да! беспредельно благодарен, просто нет слов - извините за банальность! - не будет ли навязчиво, если сегодня же зайду за пластинкой? ещё раз извините! в любое удобное для вас время, буквально на минуту... И дорожка через тесный дворик между грудами грязного снега, облезлый, забытый коммунальными службами дом, обветшалая обивка на двери. Она, отступившая на шаг в уютную глубину прихожей. Открытый, без улыбки, взгляд. - Марина Сергеевна, дорогая, как вы меня выручили! - Ну зачем же... такой букет... мне даже некуда его поставить... |
|
|