"Игорь Гергенредер. Стожок на поляне ("Комбинации против Хода Истории", #6) (про гражд.войну)" - читать интересную книгу автора

- Он овраг знает, куды лоси-то уходят сдыхать. Их жрёт.
- Дед Малайкин всё хотел выследить, да помер.
- Сколь дней бабка-то проживёт?
- А Степугановы Прошка и Колька свежатину досыту...
- Так и свежатину?
- А то! Степуган жеребёнку глаза выколил, с председателем браковку
написали. С печатью! Зарезали, с ветельнаром поделили...
Застрекотала сорока: от перешейка рысил всадник. Повернул на дым костра,
вздыбил лошадь на краю откоса, с мальчишками заговорил.



9.



Вернувшись в землянку, застал Рогнеду у бурлящего самовара: посуду
расставляет.
- Оставь только чашки. Гость к нам. В бане закройся.
Прибавил пламени в лампе; снаружи фыркнула лошадь. Откинулась дверь.
Постояв, осторожно спустился крупный человек в парусиновом плаще.
- Оперативно определил ваше лежбище, Сергей Андреич!
Сняв плащ, поискал глазами - зацепил за сучок, торчащий из доски. Фуражку
положил на стол, расправил чесучовый френч. Сел на чурбан.
- Экая краля шмыгнула на зады! Зря опасаетесь, Сергей Андреич. Рыжая, а я
исключительно смуглокожих уважаю! У меня молодочка, с Дона, волос -
вороново крыло! Даже и по ноге эдак меленько курчавится... нехорошо
чего-то глядите - не по вашу я жизнь... А это, характер ваш зная, на
случай, - положил перед собой наган.
- Ковш! - взгляд на кадку.
Гость, оторопело зачерпнув, протянул. Короткий взмах - квасом плеснуло в
ноздри: захлебнулся. Наган - в руке Ноговицына.
- Встать! Говорить!
Вытянулся, не смея утереться.
- Да што я, господин капи... Ну, понял - верх ихний будет. Вы-то - шасть
за границу, языки знаете, обхождение. Пристроитесь. А я? Своя тропка
нужна...
Вытащил Руднякова. Скрой он про меня, словечко замолви - если б не в ЧК на
службу, то младшим красным командиром я б стал на первый раз. А он, как
вышли к ним, на меня: "Палач! В трибунал!"
К палатке трое ведут. Один - сопля. Я - споткнись, он меня невзначай
штыком в локоть. Я в стон. Оборачиваюсь: "Чего калечить-то?" Бац -
винтовку! Одного - пулей. Соплю и другого - штыком. И скитался же я...
Держа наган в правой руке, Ноговицын левой налил полчашки чаю,отхлебнул.
- Присесть-то можно, Сергей Андреич?
- Продолжать.
- А в двадцать седьмом я самолично Руднякова нашёл. Не верите? В газетах
прочитал: намекали на его причастность к троцкистско-зиновьевскому блоку.
Значит, арест грозил. Тут всяко лыко в строку. Я сказал ему: "Пускай меня
кончат. Но сперва на вас докажу: вы екатеринбургское подполье выдали! А