"Игорь Гергенредер. Стожок на поляне ("Комбинации против Хода Истории", #6) (про гражд.войну)" - читать интересную книгу автора

- От людей ты отпал, но и Богу не служишь. Вымолю просветленье тебе...
Господи, наставь.
Гроб с покойницей увезли на барке в Самару. Секлетея! В лихорадочные
годы привела в заповеданное место, подарила покой среди Еричьей красы,
тихости...
Что до людей? Живу как деревья, травы, рыбы.



Весной послал Конырев купить тройку лошадей. Издалека пригнал Сидор кобыл,
молодых, диких, храпящих. Объезжал на выгоне, что протянулся до песчаного
волжского берега. Дивились мужики отточенно-привычной, "природной"
сноровке наездника:
- Как чует он лошадь-то!..
- Татарин!
- Да не татарин он!
- Всё одно - татарская манера... то-то и нюх!
- А руки-то, примечайте: вёрткие, что щучки! Всё-о-о знают!



Перед коллективизацией сгинул Конырев. Ложкарь, в одной рубахе, в опорках
на босу ногу, по глубокому снегу прошёл в правление.
- Моя говорит, Егор - враг большой! Искать нада! К стенке ставить нада!
Был записан в колхоз как первейший, зарытый в землю бедняк, который
тянется из одичалой тьмы к сознанию момента. Приволок на верёвке всё
хозяйство своё: длиннобородую козу, хрипевшую от какой-то хвори. Козу
поспешили прирезать: кровь из горла не била, лишь вытекла малость.



8.



Четыре дня минуло с того утра, как не уплыл в Самару. Переправил в Зайцево
заготовленное сено. Ночью изрубил выкорчеванные, в три обхвата, пни,
распалил костёр - как багровело вокруг! Как снопами искры уносились! Как
трескуче-яростно рвалось сердце кострища!
Сегодня было облачно, вечер прохладен. Моросит; на рябой реке - лодка.
Тихон с удочками. Жигулёвские горы - за сумрачно-густеющей дымкой. Небо
над горами заволокли тучи, грознеют.
Присел меж деревьев у края обрывчика; на стволе тополя - змейка
тонюсенькая: муравьи спешат вниз. Стрекоза на ромашке - глаза вспыхнули,

отразили зарницу.
По отмели голуби бегают; метрах в ста от реки, под рыхлым откосом,
костерок чадит. Мальчишки над котелком.
- Моя-твоя шастает.