"Сергей Герасимов. Дом на окраине (Цикл "Девять граней женщины")" - читать интересную книгу автора

СЕРГЕЙ ГЕРАСИМОВ

ДОМ НА ОКРАИНЕ


У Старухи был день рождения. Она убрала в доме, протерла пыль на
дорогих сердцу безделушках и расставила их по-другому. Есть такая примета:
если в день рождения расставить домашние мелочи в другом порядке, то
следующий год проведешь иначе. А может быть, и нет такой приметы, может
быть, Старуха ее сама выдумала, как натура очень творческая.
В этот день ей исполнялось сорок шесть лет. Не так уж много для
женщины, совсем не старушачий возраст. Но то, что верно для женщины, не
было верно для Старухи, потому что Старуха была старой девой. А девы
становятся старухами и в тридцать, не говоря уже о сорока шести.
Она накрыла на стол, умыла и причесала свою любимую болонку Весту
(грязно-пепельное создание с клочьями свалявшейся шерсти) и болонка на
время приобрела аристократический вид, положенный аристократической
породе. Болонья - это все-таки Франция.
Вечер обещал быть долгим и интересным. В пять сорок Старуха поставила
на стол торт со множеством свечек, взяла на колени Весту, повязанную
красным бантом, набрала воздуха в костлявую грудь и подула. Налила бокал
шампанского и медленно отпила, глядя в окно дымчатым взглядом, будто бы
ожидая запоздалого чуда. А за окном буяли непроходимые заросли акаций и
любое чудо застряло бы в их колючках, если бы оно не умело летать.
Дом Старухи стоял на окраине. В нем были четыре больших комнаты и
очень большой запутанный подвал. Пару лет назад город решил было снести
дом Старухи вместе со всеми окрестными домами, но воплотил свою идею
только наполовину. Половина домов была снесена; были срезаны прекрасные
старые акации, которые росли в каждом дворике; но дело было осенью и
акации отомстили за себя. Акации рассыпали по земле бесчисленное множество
стручков с семенами, семена прорасли и за два года превратились в джунгли.
По ночам в джунглях раздавался вой диких собак или рычание диких котов -
Веста просыпалась и лаяла в темноту, испугавшись, и будила свою хозяйкку,
с которой она спала под одним одеялом. Веста тоже была старой девой, из
чувства солидарности.
После обряда задувания торта следовало рассматривание фотографий
молодости, перечитывание писем; чуть позже - облачение в прекрасно-тяжелое
зеленое платье и поэтический вечер.
Дело в том, что Старуха была литературной дивой, отчасти. Она
состояла в СП, раз в месяц проводила литературные вечера, на которые
приглашала местных знаменитостей и всех желающих. Знаменитости
приглашались для выступлений, а желающие - для того, чтобы вдохнуть воздух
чистой поэзии. Иногда удавалось пригласить какую-нибудь вялую, но
заносчивую знаменитость из столицы, знаменитость не первой свежести,
конечно, но это было событием.
Но раз в году, точно в свой день рождения, седьмого сентября,
независимо от дня недели, Старуха не приглашала знаменитостей - она
проводила свой собственный поэтический вечер. Только раз в году она
надевала тяжелое театральное платье, глубоко открывающее то место, на
котором у женщин находится грудь, брала папку новых и папку старых стихов