"Элизабет Джордж. В присутствии врага ("Инспектор Линли" #8)" - читать интересную книгу автора

письма, обличающие тебя в чем-то.
- Кто-то знает.
- О чем?
- О нас. О Шарлотте.
Похоже, это ее потрясло, пусть и на мгновение. Ответа долго не было.
Лаксфорду показалось, что он слышит, как барабанят пальцы по мембране
телефонной трубки. Затем она резко произнесла:
- Чушь.
- Послушай. Только послушай. - Он зачитал короткое послание. Прослушав
его, Ив ничего не сказала. Где-то в офисе раздался мужской смех. - В нем
говорится: первенца, - нарушил молчание Лаксфорд. - Кто-то в курсе. Ты
никому не говорила?
- Освобождена? - переспросила она. - Шарлотта будет освобождена? -
Снова последовало молчание, в продолжение которого Лаксфорд, казалось,
слышал: вот работает мозг Ив, прикидывая, как это ударит по ее престижу и
насколько глубок будет общеполитический ущерб. - Дай мне свой номер, -
наконец произнесла она. - Я тебе перезвоню.
Она перезвонила, но теперь это была уже совсем другая Ив. Она сказала:
- Деннис. Черт бы тебя побрал. Что ты наделал?
Ни слез, ни ужаса, ни материнской истерики, ни битья в грудь, ни гнева.
Только эти восемь слов. И конец его надеждам, что кто-то блефует. Похоже,
никто не блефовал. Шарлотта исчезла. Кто-то - или человек, нанятый этим
кем-то, - ее увез, кто-то, знающий правду.
Надо скрыть эту правду от Фионы. На протяжении их десятилетнего брака
она соблюдала священное правило - ничего не утаивать от мужа. Страшно
подумать, что случится с существующим между ними доверием, если она узнает,
что у него был от нее секрет. Гнусно уже то, что он сотворил ребенка и ни
разу его не видел. Хотя это Фиона могла бы ему и простить. Но зачать этого
ребенка в разгар ухаживаний за самой Фионой, когда зарождались их отношения!
Во всем, что было между ними с тех пор, ей будет мерещиться фальшь. А фальши
она никогда не простит.
Лаксфорд свернул на Хайгейт-роуд. Повторил изгиб Миллфилд-лейн по
кромке лесопарка Хэмпстед-Хит, где по дорожкам вдоль прудов двигались
подпрыгивающие огоньки, сказавшие ему, что велосипедисты до сих пор
наслаждаются майской погодой, несмотря на кромешную темноту. Он притормозил,
когда из-за изгороди из бирючины и остролиста показалась кирпичная стена,
которой были обнесены его владения. Миновал столбы, отмечавшие въезд, и
спустился под уклон к вилле, которая последние восемь лет была их домом.
Фиона находилась в саду. Лаксфорд издалека заметил ее белый муслиновый
домашний халат на фоне изумрудных папоротников и пошел к ней. Если его жена
и слышала шум подъехавшего автомобиля, вида она не подала. Она направлялась
к самому большому дереву в саду, зонтичному грабу, под которым - у самого
пруда - стояла деревянная скамейка.
Когда Лаксфорд подошел к скамье, Фиона сидела на ней, прикрыв свои
длинные ноги манекенщицы и красивые ступни складками халата. С помощью
заколок она убрала назад волосы, и, подойдя к скамейке, первое, что сделал
Деннис после горячего поцелуя, распустил их, чтобы они упали ей на грудь. Он
почувствовал обычное волнение, которое всегда испытывал рядом со своей
женой, - смесь благоговения, желания и удивления тому факту, что это
роскошное существо действительно принадлежит ему.