"Элизабет Джордж. Великое избавление" - читать интересную книгу автора

На "хороших" улицах Актона надежные кирпичные дома гордились
деревянными балками "под старину"; все сверкало и переливалось множеством
красок в лучах утреннего солнца. Повсюду в изобилии росли розы, в
подвешенных к окнам горшках уютно прижилась герань. Дети весело играли на
чистых улочках и в аккуратных садах. Зимой снег ложился на высокие крыши,
словно взбитые сливки на праздничный торт, а летом семьи в полном составе
прогуливались под сводами высоких темно-зеленых вязов, наслаждаясь вечерним
светом и ароматами угасающего дня. На "хороших" улицах Актона не слышно было
ссор, не гремела неистово музыка, не пахло жареной рыбой, не вздымались
воинственно кулаки. Эти кварталы - само совершенство, океан мира и
спокойствия, по которому блаженно плыли чудесные кораблики счастливых семей.
Но стоило удалиться на один квартал, и все резко менялось.
Кое-кто полагал, что в жару "плохим" улицам .Актона достается слишком
много солнца и в этом-де причина всех проблем. Казалось, что рука какого-то
злого великана сбросила с неба на землю всех этих людей, их улицы и дома -
так все здесь было криво, перепутано, сбито с толку. О красоте и уюте здесь
не заботились, и жилища потихоньку разрушались. Разбив сад, его владельцы
вскоре забывали о нем, и земля зарастала сорняками. Дети с криками носились
по грязному тротуару, играли в какие-то шумные и опасные игры, а матери,
выскочив на порог, визгливыми голосами приказывали им немедленно заткнуться,
Зимний ветер проникал сквозь ненадежно прибитые рамы, лето вместо солнца
приносило дожди, которые просачивались сквозь крышу. Люди, жившие на
"плохих" улицах, даже не пытались представить себе, каково было бы жить в
другом месте: сама эта мысль слишком походила на мечту или надежду, а
надежда давно умерла на "плохих" улицах Актона.
Сюда и направлялась теперь Барбара. Ее "мини" свернул на улочку, где
уже отдыхали другие автомобили, такие же ржавые, как и ее собственный.
Вместо сада перед родительским домом красовался клочок грязной окаменевшей
земли, Здесь Барбара оставляла свою машину.
В домике слева миссис Густавсон смотрела программу Би-би-си. Старуха
была глуховата и включала звук на полную мощность, а потому наслаждаться
сериалом вместе с ней приходилось всей округе. На другой стороне улицы, как
всегда, супруги Кирби громко бранились, чтобы затем примириться на
супружеском ложе, а четверо их детей старались отвлечься от этой сцены,
швыряя комья грязи в тощую кошку, выглядывавшую из соседнего подвала.
Барбара, вздыхая, нащупала в кармане ключ и вошла в дом. Пахло курицей
с зеленым горошком. Барбаре этот привычный застоявшийся запах показался
зловонием.
- Это ты, дорогуша? - послышался мамин голос. - Немножко припозднилась,
милая? Гуляла с друзьями?
Курам на смех!
- Я работала, мама. Меня снова перевели в следственный отдел.
Мать бесшумно возникла в дверях гостиной. Невысокого роста, как и
Барбара, но пугающе худая, словно долгая болезнь изнурила ее тело,
постепенно высасывая из него силы и приближая ее жизнь к концу.
- В следственный отдел? - переспросила она жалобным голосом. - Зачем
же, Барбара? Ты же знаешь, как я к этому отношусь, лапочка ты моя! - С этими
словами она нервозно принялась тереть иссохшей рукой заострившийся
подбородок. Чересчур большие глаза опухли и покраснели, словно старуха весь
день проплакала.