"Элизабет Джордж. Прах к праху " - читать интересную книгу автора

Я благодарна вам за это.
Он подождал, пока она войдет в дом и закроет за собой дверь, и
направился на север, как и прошлым вечером - под платанами и ясенями
Кэмден-Хилл-роуд. По дороге он позвонил Хелен, но попал на автоответчик,
извещавший, что ее нет, и предлагавший оставить сообщение.
Чертыхнувшись, так как терпеть не мог автоответчики, Линли тем не менее
дождался сигнала и произнес:
- Здравствуй, родная, - и задумался. "Здравствуй, родная" и что? Нашла
ли ты оставленное мною кольцо? Понравился ли тебе камень? Ты выйдешь за
меня? Сегодня? Сегодня вечером? Черт. Как же он ненавидит эти автоответчики.
- Боюсь, я буду занят до вечера. Поужинаем вместе? Часов в восемь? - Он
сделал нелепую паузу, словно ожидал ответа. - День прошел хорошо? - Еще одна
глупая пауза. - Послушай, я позвоню, когда вернусь в Ярд. Не занимай вечер.
В смысле, если получишь это сообщение, не занимай вечер. Потому что я
понимаю, что ты можешь вообще не получить этого сообщения. И если нет, я не
могу требовать от тебя, чтобы ты сидела у телефона, верно? Хелен, у тебя уже
что-то запланировано на вечер? Не могу вспомнить. Может, мы...
Прозвучал сигнал. Автоматический голос проговорил: "Спасибо за ваше
сообщение. Время - три тридцать одна". Связь прервалась.
Линли выругался и положил трубку. Не передать словами, как он презирает
эти проклятые механизмы.
Поскольку день был чудесный, в Малой Венеции все еще оставалось много
людей, посвятивших день знакомству с лондонскими каналами. Они проплывали на
туристических корабликах, слушали пояснения гидов и оживленно приветствовали
пересказываемые ими сплетни. Гуляли по набережной, восхищаясь яркими
весенними цветами, которые росли в горшках, расставленных на крышах и
палубах барж. Бесцельно стояли у разноцветных перил моста Уорик-авеню.
К юго-западу от этого моста заводь Браунинга образовывала неровный
треугольник маслянистой воды, по одной стороне которого тоже выстроились
баржи. Это были широкие, полномерные плоскодонки, которые когда-то
перетаскивались лошадьми по системе каналов, пронизывающих значительную
часть южной Англии. В девятнадцатом веке они служили средством
транспортировки товаров. Теперь же встали на прикол и превратились в жилища
художников, писателей и ремесленников, склонных к внешним эффектам.
Баржа Кристофера Фарадея стояла как раз напротив острова Браунинга -
продолговатого, поросшего ивами клочка земли в центре заводи. Пока Линли шел
к ней по дорожке, проложенной вдоль канала, его обогнал молодой человек в
спортивном костюме. Его сопровождали две тяжело дышавшие собаки, одна из
которых нетвердо ковыляла на трех лапах. На глазах Линли собаки опередили
бегуна и вскарабкались по двум ступенькам, ведущим на баржу, к которой
направлялся и он сам.
Когда Линли дошел до места, молодой человек стоял на палубе и
полотенцем вытирал пот с лица и шеи, а собаки - бигль и трехногая дворняжка,
которая, видимо, не раз терпела поражение в уличных боях с более сильными
противниками, - шумно лакали воду из двух глубоких керамических мисок,
поставленных на стопку газет. На миске бигля было написано "сабака", на
миске дворняжки - "сабака два".
- Мистер Фарадей? - окликнул его Линли, и молодой человек отнял синее
полотенце от лица. Линли предъявил полицейское удостоверение и
представился. - Кристофер Фарадей? - повторил он.