"Элизабет Джордж. Прах к праху " - читать интересную книгу автора

Если машина здесь и она здесь, то почему не забрала молоко?
Возможно, уехала вчера рано утром на весь день, ответил он себе.
Вернулась домой поздно и напрочь забыла о молоке.
Но как же тогда газеты? В отличие от молока они ясно видны в своих
ячейках. По пути в коттедж ей пришлось бы пройти непосредственно мимо них.
Почему же тогда она их не взяла?
Потому что ездила в Лондон за покупками и руки У нее были заняты
свертками, а потом она просто забыла выйти за газетами.
А письма? Они же лежали сразу за порогом. Их-то она почему оставила?
Потому что было поздно, она устала и хотела спать и вообще не подходила
к передней двери. Вошла в дом через кухню и писем не видела. Сразу поднялась
к себе и легла в постель, где и спит до сих пор.
Спит. Спит. Красавица Габриэлла...
Не помешает проверить, подумал Мартин. Определенно не помешает. Она не
рассердится. Она не такая. Ее тронет, что он о ней побеспокоился, об
одинокой женщине, здесь, в деревне, без мужской заботы. Скорей всего, она
даже пригласит его войти.
Расправив плечи и прихватив газеты, он толкнул калитку и по тропинке
направился к дому. Поднявшись на крыльцо, он дернул за ручку звонка и
услышал, как он резко звякнул сразу за дверью. Мартин ждал звука шагов,
отклика или клацанья ключа в замке. Но ничего подобного не услышал.
Может, она принимает ванну или находится на кухне, откуда опять же не
слышит звонка. Нелишне проверить.
Он так и сделал, обойдя дом и постучав в заднюю дверь, удивляясь, как
людям удается пользоваться ею, не расшибая себе лоб о низкую притолоку.
Кстати о притолоке... А вдруг Габриэлла торопилась выйти или войти и
ударилась об нее своей милой головкой, да так, что потеряла сознание? Из-за
белых панелей не доносилось ни звука. И лежит она там сейчас, на холодном
кухонном полу, дожидаясь, пока кто-нибудь ее обнаружит.
Справа от двери, под навесом, находилось створчатое окно. И Мартин в
него заглянул, но ничего не увидел, кроме маленького, покрытого скатертью
стола, рабочей стойки, плиты, раковины и закрытой двери, которая вела в
столовую. Надо найти другое окно.
И предпочтительнее на этой же стороне дома, потому что Мартин
чувствовал себя очень неловко, подглядывая в окна.
К окну столовой на этой же стороне дома пришлось пробираться через
клумбу, стараясь не затоптать фиалки. Протиснувшись за куст сирени, он
посмотрел в окно.
Мартину показалось странным, что он ничего не может разглядеть.
Виднелись очертания штор, раздвинутых, как и другие, и больше ничего. Стекло
казалось мутным, более того - грязным, что было очень странно, так как
кухонное окно соперничало по прозрачности с родниковой водой, а сам коттедж
сиял белизной, словно ягненок. Мартин потер стекло. Совсем непонятно. На
пальцах грязи не осталось. По крайней мере снаружи окно было чистым.
В мозгу Мартина прозвенел звоночек, словно невнятно о чем-то
предупреждая. И от этого звоночка руки у него ослабели.
Выбравшись из клумбы, он подергал заднюю дверь. Заперта. Побежал к
парадной. Тоже заперта. Тогда он обошел дом с южной стороны, где по
обнаженным черным балкам вилась глициния. Завернув за угол и пройдя по
плиточной дорожке вдоль западной стены дома, у дальнего края стены он