"Валерий Генкин, Александр Кацура. Победитель" - читать интересную книгу автора

- Булинов!
- "Кто шагает дружным строем..."
- Ванцев!
- "Кто шагает..."
- Денисов!
Никита собирается с духом.
- Я не буду.
- Что не будешь?
- Говорить это.
- Не выучил речевку?
- Нет такого слова.- Голос Никиты звенит и прерывается. - Есть речение.
Я в словаре смотрел.
Зина овладевает собой.
- Слово ему не нравится. Всем нравится, а ему не нравится. Ладно, стихи
говори.
- Не стихи это. Звон какой-то. Разве нельзя новый мир строить без
этой... речевки?
Тишина. Лицо Зины в пятнах. Ах, если б так. А то...
- Денисов!
- "Кто шагает дружным строем..."
- Друскин!
- "Кто шагает дружным строем..."
Но может быть потом, выйдя из школьного коридора...)
- А Фабер у вас и вовсе не получился,- сказал Пышма.- Не чувствуете вы
его. Неживой он. Так, ходячая укоризна Никите. Прописать такой характер,
изобразить, пусть не глубоко, но хотя бы правдоподобно, вам оказалось не по
зубам. Да и трудное это дело - описывать не интеллигентскую рефлексию, а
настоящую жизнь и земные мысли. Не в вашем жанре. Фабер и понадобился вам
для того только, чтобы Никита мог вволю наговориться и посетовать на
несвободную, запрограммированную свою судьбу. Да еще чтобы определить вашего
героя на стройку, где его должно было оглушить бревном. Тоже, кстати, не
новый прием - стукнуть человека по голове, дабы снабдить необычайным даром.
И предвиденья его, по традиции, мрачны и ужасны.
(Пышма прав. Несть числа прорицателям. И все они не предвещают ничего
радостного. Калхас сулит беды ахейцам. Тиресий открывает Одиссею страшные
тяготы его судьбы. Иисус предвидит измену одного ученика и отступничество
другого. Нострадамус и Александр Блок предсказывают ужасные войны. Воланд
уведомляет Михаила Александровича Берлиоза о жутком его конце. Джонни у
Стивена Кинга ждет явления фашиствующего президента.
И только румяные путешественники во времени точно знают, что все будет
хорошо.
Никита отлеживался после удара, думал о доме. Новогодний конверт -
снеговик с носом-морковкой в левом верхнем углу - встал перед глазами за
минуту до того, как вошел Фома Ильич.
- Здорова ж у тебя голова, Никита. Сваи забивать, ха! Плясать можешь?
- Нет пока.
- Ну ладно. Держи.- И протягивает письмо. С морковным носом. И
пароходом на зеленой марке. Все точно.
И не распечатывая конверта, Никита знает: отчим оправился от
ревматической атаки и уехал в Цхалтубо, мать оформляет пенсию, дважды