"Михаил Геллер. Машина и винтики (История формирования советского человека) " - читать интересную книгу автора

гитлеровских концентрационных лагерях, но никто не обследовал узников
советских лагерей. Американские психиатры изучали воздействие "промывания
мозгов" на солдат и офицеров, побывавших в северокорейских, китайских,
вьетнамских лагерях. Результаты их исследований чрезвычайно поучительны.
После обследования нескольких сот американских солдат и офицеров,
вернувшихся на родину из корейских лагерей, др Роберт Лифтон заключил:
"Промывание мозгов пленных в корейских лагерях было по своей сути
стремлением разрушить прежнюю личность индивида и сформировать заново в
соответствии с категориями коммунистической идеологии. Это процесс смерти и
возрождения; и хотя лишь немногие выходят из лагеря убежденными
коммунистами, на всех остаются следы пережитого".1 Др Лифтон отмечает факт
исключительной важности: воздействие методов "промывания мозгов" ощущают
даже те, кого психиатр называет "внешне сопротивляющимися", т. е. те, кто -
казалось бы - не поддаются интоксикации. Исследование показало, что они
воспринимают то, что им вбивали в мозг, спустя определенное время после
освобождения - как взрыв бомбы замедленного действия.2
Нетрудно себе представить как действует "воспитание" и "перевоспитание"
на советских граждан, находящихся в зоне "промывания мозгов" со дня
рождения, бомбардируемых средствами массовой пропаганды и агитации3
круглосуточно, ежедневно. Воздействие этой интенсивнейшей обработки
менталитета особенно эффективно, ибо она производится s закрытом
пространстве страны, отделенной от иного мира строго охраняемой границей.
Обитатели советской зоны (неслучайно заключенные называют лагерь "малой
зоной", а советский мир за лагерным забором "большой зоной") подвергаются с
первых дней революции жесточайшим стрессам. Еще нет исследований, которые
позволили бы определить размеры разрушительного воздействия на человеческий
организм постоянных стрессов: страха, хронического дефицита товаров,
неизбежных очередей, тесных жилищ, отвратительного транспорта, бесчисленных
запретов и необходимости нарушать их, чувства замкнутости.
В 70-е годы слово "стресс" стало модным в советской журналистике,
настаивающей на вредности "стрессов" в условиях "социально-экономических
противоречий капиталистического общества".4 Одновременно советские генетики,
которым после многолетнего запрета, разрешено заниматься наукой, объявленной
"буржуазной" в сталинские годы, отмечают положительное воздействие
определенных стрессов, как фактора способствующего процессу одомашнивания и
закрепления наследственных изменений5
Советский Союз представляет собой гигантское гетто, в котором у
обитателей вырабатываются особые качества, позволяющие им приспособиться к
жизни в гетто. Киевский психиатр Семен Глузман, осужденный на 7 лет лагерей
и долгие годы ссылки за разоблачение преступных методов советской
психиатрии, применяемой для репрессий, использовал пребывание в заключении
для исследования психического состояния своих товарищей по лагерю. С.
Глузман обнаружил, в частности, наличие у политических заключенных,
просидевших в лагере 20-25 лет, особый феномен, который он назвал "страх
свободы". Психиатр отмечает, что "страх свободы" ощущают политические
заключенные, которые и в лагере остаются верными своим идеям, придерживаются
нонконформистских взглядов. В то же время уголовники, даже находившиеся
много лет в заключении, с вожделением ожидают выхода из лагеря. Семен
Глузман объясняет это тем, что уголовники, занимающие в лагере глубоко
конформистскую позицию, не ожидают за воротами лагеря других