"Фридрих Гегель. Эстетика т.3" - читать интересную книгу автора

вездеприсутствие единства животного во всех его членах, которые
непосредственно сообщают каждое впечатление единому целому, и это целое в
животном начинает становиться для себя. В этом субъективном внутреннем и
заключается основание того, что животное определено через самого себя,
изнутри вовне, а не только извне, т. е. что оно обладает стремлением и
инстинктом. В субъективности животного содержится противоречие и стремление
посредством снятия этого противоречия сохранить себя. Это самосохранение
ость привилегия живого и в еще большей мере духа. Ощущение является
определенным, имеет некоторое содержание и тем самым различение в себе; это
различение вначале оказывается еще совершенно идеальным, простым, снятым в
единстве ощущения; снятое различие, продолжающее существовать в единстве,
есть противоречие, которое снимается тем, что различие полагает себя как
различие. Таким образом, животное из своего простого отношения к самому себе
ввергается в противоположность к внешней природе. Вследствие этой
противоположности животное впадает в новое противоречие, ибо теперь различие
полагается способом, противоречащим единству понятия; оно поэтому должно
быть снято точно так же, как вначале было снято неразличенное единство. Это
снятие различения происходит благодаря тому, что животное потребляет то, что
предназначено для пего но внешней природе, и этим себя поддерживает. Так
через уничтожение чего-то другого, противостоящего животному, снова
полагается первоначальное простое отношение его к самому себе вместе с
содержащимся в нем противоречием. Для подлинного разрешения этого
противоречия необходимо, чтобы то другое, к которому животное стоит в
известном отношении, было равным самому. Это и имеет место во
взаимоотношении полов; здесь каждый из обоих полов ощущает в другом не
что-либо ему чуждое и внешнее, но самого себя или общий обоим род.
Взаимоотношение по лов есть поэтому кульминационный (hГ||chste) пункт живой
природы; на этой ступени она в полнейшей мере изъята из внешней
необходимости, так как соотносящиеся друг с другом различенные существа уже
не являются здесь внешними друг другу, но обладают ощущением своего
единства. И тем не менее душа животного все еще несво-

18

бодна, ибо она всегда проявляется как нечто, составляющее единое целое
с определенностью ощущения или возбуждения, как связанное с одной
определенностью. Только в форме единичности род существует для животного;
это последнее только ощущает род, но ничего не знает о нем; в животном еще
нет души для души, всеобщего для всеобщего как такового. Через снятие
особенности полов, имеющее место в процессе полового общения, животное не
доходит до порождения рода; порожденное в этом процессе есть опять-таки
только нечто единичное. Таким образом, природа даже в кульминационном
(hГ||chste) пункте своего возвышения над конечностью снова и снова впадает в
последнюю и представляет собой, таким образом, непрестанный круговорот.
Равным образом и смерть, с необходимостью вызываемая противоречием
единичности и рода, именно в силу того, что она есть пустое, уничтожающее
единичность отрицание, само проявляющееся только в форме непосредственной
единичности, а не как сохраняющее снятие этой единичности,- точно так же не
порождает в себе и для себя сущей всеобщности или в себе и для себя всеобщей
единичности - субъективности, имеющей своим предметом самое себя. Таким