"Патриция Гэфни. Одинокий волк " - читать интересную книгу автора

только дать ему ярко-красный лоскут или блестящий металлический предмет,
хотя бы крышку от старой кастрюли, как он приходит в восторг, будто
маленький ребенок, получивший в подарок игрушку. Все, что сверкает или
блестит, завораживает его. Вест дал ему новенькую лошадиную подкову, и
теперь он держит ее в углу вместе с остальными своими "сокровищами":
жестяными крышечками от бутылок с содовой, ракушками и пестрыми носовыми
платками.
Главным "сокровищем" является, конечно, его книга. Этот предмет служит
ему чем-то вроде тотема, обеспечивающего зону безопасности, где он ищет
укрытия, когда чувствует себя расстроенным или испуганным".
"27 мая 1893 года.
Сегодня познакомили Ч. О. с домашними животными. Результаты
интригующие, но эксперимент окончился досадной неудачей. Вест впустил Ванду
(нашу кошку) в комнату 4.0., немедленно закрыл дверь и присоединился ко мне
у "глазка". После первой встречи - никакой реакции. Обнюхали друг друга и
разошлись. Полное равнодушие с обеих сторон.
Затем кошка была удалена, и в комнату впущен Гектор (наш гончий пес).
Мгновенная заинтересованность и восторг с обеих сторон! Не прошло и двух
минут, как Ч. О. и Гектор повалились на пол и принялись резвиться подобно
паре щенков. Шутливое рычание, борьба, покусывание. Ч. О. растянулся на
спине и позволил Гектару себя "' потрепать: прыгать себе на живот, жевать
свои волосы, лизать ноги, руки, лицо.
Наблюдение: 4.0. умеет издавать осмысленные звуки (но не слова) и
смеяться.
Увы, эксперимент дал осечку. Гектор (помесь гончей с ищейкой) учуял
наше убежище, когда они в пылу возни опрокинули тяжелое кресло,
маскировавшее "глазок". 4.0. заглянул в "глазок" и увидел меня. На его лице
отразилось изумление, потом глубокое смущение. Он даже покраснел! В
чрезвычайном волнении прошелся по комнате, бросая гневные взгляды на
"глазок". Потом передвинул комод и загородил отверстие.
Весьма любопытна и заслуживает особого внимания способность
самостоятельно разрешать задачи. Тем не менее надо признать, что
разоблачение нашего тайного наблюдательного пункта является горькой и
досадной потерей".
- Вот ты где, Сидни!
Сидни чуть не подскочила от неожиданности: поглощенная чтением
заметок, она не слышала, как дверь открылась и ее отец вошел в кабинет.
- Папа, я только что... я как раз собиралась перепечатать эти
записи... я только...
Она смущенно умолкла. Ей не полагалось читать старые заметки отца, в
ее обязанности входила перепечатка последних наблюдений и их подшивка в два
особых журнала: личные отдельно от официальных, которые ему в свое время
предстояло передать декану факультета Слокуму. И зачем только она начала
оправдываться? Отец все равно никогда не замечал, что она делает, а если бы
и заметил, для него это не имело значения.
- Вот, - кратко сообщил он, выложив на стол перед ней еще одну пухлую
папку с бумагами.
- Их тоже надо перепечатать?
- А? Угу.
Он был уже у нее за спиной и что-то искал на книжных полках. Сидни