"Ромен Гари. Жизнь впереди" - читать интересную книгу автора

- А что у меня с сердцем?
- На этом он особенно не останавливался.
- Что он говорил по поводу овощей?
Я прикинулся невинной овечкой.
- Как это "по поводу овощей"?
- Я слышала, что он сказал что-то про овощи, так?
- Нужно лопать побольше овощей для здоровья, мадам Роза, вы нам всегда
давали лопать овощи. Иной раз вы нам больше ничего и не давали.
Из глаз у нее полились слезы, и я сходил за бумагой для подтирки.
- Что с тобой станется без меня, Момо?
- Ничегошеньки со мной не станется, и потом, еще рано тревогу бить.
- Ты пригожий паренек, Момо, а это опасно. Надо держать ухо востро.
Обещай мне, что не продашься.
- Обещаю.
- Поклянись.
- Клянусь вам, мадам Роза. На этот счет вы можете быть спокойны.
- Момо, всегда помни, что у мужчины самое святое - честь. Никогда
никого до себя не допускай, даже если тебе хорошо заплатят. Даже если я умру
и у тебя в целом свете только честь и останется, ты не давайся.
- Я знаю, мадам Роза, это ремесло для женщин. Мужчина должен себя
блюсти.
Мы посидели так еще часок, держась за руки, и от этого она стала
бояться немножко меньше.



Мосье Хамиль решил подняться проведать мадам Розу, когда узнал, что она
больна, но в его восемьдесят пять лет без лифта это было против всех
законов. Они близко познакомились тридцать лет назад, когда мосье Хамиль
торговал своими коврами, а мадам Роза торговала собой, и было несправедливо
видеть их теперь разлученными лифтом, которого не было. Он хотел написать ей
поэму Виктора Гюго, но почти совсем лишился глаз, и мне пришлось выучить ее
наизусть от имени мосье Хамиля. Это начиналось с "субхан ад даим ла язулъ",
что означает, что только Вечный никогда не кончается, и я помчался на
седьмой этаж, пока оно еще было при мне, и рассказал это мадам Розе, но меня
дважды заедало, и пришлось еще дважды носиться вверх-вниз по лестнице, чтобы
переспросить у мосье Хамиля недостававшие мне куски из Виктора Гюго. Я
говорил себе, вот бы получилось здорово, если бы мосье Хамиль женился на
мадам Розе, потому что им это по возрасту и они могли бы разрушаться вместе,
что всегда приятней. Я поговорил об этом с мосье Хамилем: мы могли бы
поднять его на седьмой этаж на носилках, чтоб он сделал ей предложение, а
потом переправить их обоих за город и оставить среди полей, пока не помрут.
Я, конечно, не так ему это сказал, потому что так свой товар не навязывают,
я только заметил, что приятнее жить вдвоем и иметь возможность с кем-то
словом перекинуться. Еще я добавил, что мосье Хамиль может дожить до ста
семи лет, потому что жизнь про него, как видно, забыла, а поскольку раньше у
него разок-другой появлялся интерес к мадам Розе, то сейчас самое время
ловить случай. Они оба нуждались в любви, а раз в их возрасте это было уже
невозможно, им следовало просто объединить силы. Я даже принес фотокарточку
мадам Розы, где ей пятнадцать лет, и мосье Хамиль полюбовался на нее через