"Джеймс Алан Гарднер. Неусыпное око" - читать интересную книгу автора

- Приветствуем всех улумов. Мы нашли лекарство. Пожалуйста, немедленно
следуйте в ближайшее поселение людей...
Я побрела назад и приказала дому сделать купол черным.
Снаружи и внутри.

2

ПОСЛЕ "ЦИРКА"

Я прочитала все, только что написанное мною о чуме - слишком мягко,
слишком мило будто, уси-пуси, нам чуток и приходилось нелегко, но мы
справлялись.
Мы не справлялись, ничего подобного. Вы понимаете, что творит такая
смерть?
Моя мать впадала в раж, раздавая оплеухи и выплевывая обвинения, будто
я засветилась с каждым мальчиком мужчиной фонарным столбом в городе (и с
половиной девочек женщин чаш для пунша). Воображение подбрасывало ей самые
живописные детали моих предполагаемых деяний с настолько сексуально
извращенными подробностями, что я не могла их понять даже после ее
пояснительных воплей.
Это называется справляться?
Еще одно развлечение времен эпидемии: мой отец ударил меня. А я дала
ему сдачи. Это была не драка, а ритуал... один его удар, один мой.
Отчаяние. Способ задеть друг друга за живое, когда объятия казались
слишком ничтожными.
Папа всегда бил меня по руке. Даже сегодня, закрыв глаза, я могу
вспомнить острую боль, жгучее красное пятно на моей удивленной коже.
Я била папу по лицу. Мою руку колола его борода, я била достаточно
сильно, чтобы руку обожгло жестким прикосновением усов. В общем, было
чувствительно.
Когда он нашел лекарство, я перестала его бить. Я совсем перестала к
нему прикасаться. Характер. Упрямство. Чем более одиноко мне без него
становилось, тем больше я упиралась. Но иногда я молилась, чтобы мы снова
смогли друг друга колошматить.
Это называется справляться?
Несколько раз нам, работающим в "цирке", едва удавалось вовремя
вмешаться при попытке задушить больного кем-нибудь из добровольцев. Мы били
несостоявшегося убийцу, а улумы замирали, обезумев от ужаса, некоторые даже
умудрялись кричать: "Остановитесь!", пока остальные, их было большинство,
лишь глазели и булькали: "А-а-а-а-а-а-а га-а-а ха-ах ка-а-а-а-а-а" - жуткое
гортанное стенание, которое одно и сдерживало нас от расправы над тем, кто
попал нам в руки. Но все равно до крови избитый человек портил чудную
картину - белые пациенты на белых простынях.
Это называется справляться?
Мы шутили об умерших и умирающих - плоско, глупо, но наш смех трудно
было остановить. Когда улумы спали, мы клали им на грудь лоскуты алой ткани,
просто чтобы посмотреть, как их чешуйки меняют цвет. (Алый был нашим любимым
цветом, потому что напоминал пятно крови.) Представляете, однажды мой друг
Питер исхитрился написать свое имя на спине улума...
А какие омерзительные карикатуры и граффити были нарисованы на стенах