"Эрл Стэнли Гарднер. Смерть таится в рукаве" - читать интересную книгу автора

сахара, сушеными морскими ушками.
За этими роскошными магазинами с ярко освещенными витринами теснятся
дома, в которых, подобно пчелам в ульях, живут китайцы. Когда представители
одного народа, привыкшие к городам, где так мало свободного пространства,
где жить приходится в такой невероятной тесноте, не мешающей им, однако,
чувствовать себя счастливыми, оказываются в новых условиях, не похожих на
прежние, непреодолимая сила привычки вновь соединяет их вместе, заставляя
жить в тесном, неразделимом сообществе.
Здесь, где редко можно встретить человека с белой кожей, в этих домах
с невзрачными, обшарпанными подъездами, с узкими лестничными пролетами, с
длинными коридорами, по обеим сторонам которых столько дверей, что кажется,
будто это - одна огромная квартира со спальнями, детскими, гостиной,
кабинетами, кухней и так далее, на самом же деле в этой гармоничной
перенаселенности, непостижимой для ума западного человека, живет множество
китайских семей.
Терри Клейн вошел в тускло освещенный подъезд, поднялся по лестнице с
перилами, отполированными до медного блеска частым прикосновением
человеческих ладоней, и направился к располагающейся в конце коридора
двери, выглядевшей грязней и обшарпанней, чем все остальные. Открыв эту
дверь, он увидел перед собой другую - массивную, из дорогого тикового
дерева.
Терри нажал на кнопку звонка. Ждать пришлось недолго. Дверь
отворилась, и перед Терри предстал слуга-китаец с изборожденным морщинами
лицом. Глаза его были лишены всякого выражения; он скользнул взглядом по
Терри и пропустил его внутрь.
Клейн вошел в крохотную прихожую, обогнул ширму и оказался в гостиной,
пол которой был покрыт роскошным пушистым ковром.
Чу Ки был человеком суеверным, он ни в коем случае не допустил бы,
чтобы двери комнат его квартиры располагались на одной линии с окнами или
друг против друга. Чу Ки не случайно поставил ширму у самого входа в
гостиную: всякому китайцу известно, что те беспризорные, всеми отвергаемые
души умерших, которых на Востоке называют "Бездомными Привидениями" и
которым за земные грехи судьбой назначено блуждать в сумерках потусторонней
жизни, могут передвигаться лишь по прямой линии. Эти привидения не могут
пересекать зигзагообразные мостики, не могут перешагнуть через специально
оставленное в темном коридоре бревно, не могут обогнуть они, естественно, и
ширму.
В логике Чу Ки отказать было нельзя; он прекрасно понимал те
аргументы, которые его западные знакомые выдвигали, чтобы доказать
несостоятельность подобных предрассудков, и тем не менее он ни на шаг не
отступал от освященных веками, испытанных мер предосторожности.
Как только Терри вступил в гостиную, Чу Ки снял большие очки в роговой
оправе - тем самым он показал, что разница в годах не имеет никакого
значения, что он считает Терри равным себе и высоко ценит его ум.
Терри сложил ладони на китайский манер и учтиво поклонился.
- Как солнечные лучи греют умирающие листья осени, так вы дарите новую
жизнь моему сердцу, - произнес Чу Ки на кантонском диалекте.
- Это я пришел насладиться солнечным светом вашей великой мудрости, -
на том же диалекте ответил ему Терри.
Чу Ки вежливым жестом указал на кресло, предназначенное для самых