"Север Гансовский. Чужая планета" - читать интересную книгу автора

Пищу они получали где-то там, а здесь только разогревали ее. У них не было
ни имущества, ни развлечений, ни общественной жизни. Ничего. Уходили,
приходили и ложились спать. Оставалось лишь спрашивать себя, как они не
разучились смеяться при таких обстоятельствах. Но они иногда смеялись и
часто пели - Алексей не раз слушал эти песни...
Шаги босых ног прошлепали совсем рядом. Скрипнула деревянная дверь.
Вошел Тнаврес с металлической тарелкой в руке. Он сел на землю возле
Алексея.
- Здравствуй.
- Здравствуй.
Тнаврес вглядывался в ожоги на лице Алексея. Протянул руку и потрогал
корку на щеке. Сначала Алексея всего передергивало от таких прикосновений.
Потом он убедился, что скрюченные пальцы пожилого жителя обладали
удивительной пластичностью. Их прикосновение на миг даже снимало боль.
- Тебе не стало лучше?.. Ешь.
Пока Алексей ел, Тнаврес продолжал внимательно осматривать его лицо.
Двигались только зрачки старика, а весь он был как отлитый из камня. То была
вообще способность жителей надолго застывать в полной неподвижности. В такие
минуты можно было только любоваться пропорциональностью их как бы изваянных
из мрамора тел. Вообще, Алексей с каждым днем находил все больше красивого в
маленьких обитателях планеты. Особенно это относилось к Толфорзе. У нее
любая поза была как бы окончательной, такой, которую не имело смысла менять.
Тнаврес вышел из неподвижности и покачал головой.
- Плохо. - Он задумался. - Толфорза принесет другое лекарство. Но все
равно плохо.
И в этот миг появилась Толфорза. Она тоже присела на корточки, опершись
рукой о пол. На секунду сделалась статуей, украшением подземной комнаты.
Застыла, как ящерицы на далекой Земле застывали в горах под солнечными
лучами: глубокая неподвижность, исполненная, однако, готовности тотчас
двинуться.
Затем Толфорза стала втирать мазь в лицо Алексея.
Уф-ф... Это было другое дело. Боль оставила его. Даже в полутемном
помещении сделалось светлее. Так еще можно жить...
Тнаврес и Толфорза заговорили. Но слишком быстро, чтоб он мог понимать
их. Слышалось его имя.
Потом бородатый Тнаврес вышел, унося пустую тарелку.
- Больно? - спросила маленькая женщина.
- Больно.
- Нет. На самом деле это только обидно... - Потом она тоже поднялась. -
Прощай.
Застыла на миг, сделавшись вещью, предметом. Потом ожила, улыбнулась и
тоже вышла, оставив его озадаченным.
Обидно?.. Неужели ему только обидно? Ему было по-настоящему больно -
вот в чем вся штука.
Почти сразу, пронизывая все, завыла сирена. Зашелестел, усилился и стал
стихать топот множества босых ног. Гигантский механизм включился где-то
далеко, стали вздрагивать пол и стены. "Верхние" требовали жителей на
работу.
День начался. Можно было приступать к утреннему обходу ближайших
окрестностей подземелья.