"Север Гансовский. Дом с золотыми окошками (Авт.сб. "Три шага к опасности")" - читать интересную книгу автора

я видела его еще в ноябрьской демонстрации бывших узников фашизма, и там
он шел знаменосцем колонны...
Я поднялась к себе на четвертый этаж. В вестибюле мне сказали, что
заходил Жорж, а в комнате на полу я нашла подсунутую под дверь записку:
"Был. Приду еще раз позже. Жди".
Когда-то Жорж установил, что его почерк похож на почерк Наполеона,
теперь видит в этом сходстве некое указание судьбы и кичится им. Его "р"
всегда отделяются от других букв и хвостиком чуть не налезают на нижнюю
строчку. Вообще он суетен, лжив, весь поза и игра. Сегодня воображает себя
несбывшимся великим артистом и напропалую врет о необыкновенных
способностях, якобы проявлявшихся у него в детстве. Завтра решает, что в
нем заложен гениальный писатель. (При всем этом он не стесняется и
украсть, если что плохо лежит.) Последний его конек - патриотизм. Он
прикидывается, что весьма озабочен будущим Франции, и произносит туманные
речи о необходимости "действовать". У меня было подозрение, что он вступил
в "Союз армии и нации", и в этом подозрении я укрепилась тем, что раза
четыре видела его вместе с неким Дюфуром, относительно которого все знают,
что он связан с руководящим конспиратором ОАС полковником Аргу.
В ту ночь мне противно было даже и думать о Жорже, и я надеялась, что
он не придет. Переоделась в домашнее платье и пошла в ванну, которая у нас
в конце коридора.
Но когда я вернулась, в номере горел свет и за столиком сидели Жорж и
Дюфур. Жорж был слегка пьян, его короткие черные волосы растрепались и
торчали в разные стороны.
Увидев меня, Дюфур вскочил и сказал:
- Ага, вот и явилась наша крошка. Ну, оставляю вас вдвоем.
Дюфур совсем молод, ему двадцать пять лет. У его родителей усадьба
где-то под Ораном, и вообще они владеют землями в Алжире. Но сына
постоянно можно видеть на Елисейских полях, одетого по самой последней
моде и всегда при деньгах. Он блондин, с ясными синими глазами на дерзком
и очень красивом лице, хорошо сложен и развращен до мозга костей. При
каждой встрече Дюфур считает своей обязанностью поиздеваться над моим
ростом.
Он подскочил, чтобы поцеловать мне руку, и я выдернула ее. (Ростом он
на полголовы ниже меня.)
Он сделал шаг назад и театрально развел руки.
- Что? Королева сердится?.. - Потом переменил тон: - Так, значит, Жорж,
мы договорились? Не подведешь? Слово джентльмена, да?
Жорж, развалившись на стуле, смотрел на него пьяно и задумчиво. И я
тоже молчала. Встречаясь с Дюфуром, я как-то теряю дар речи и не знаю, чем
отвечать на его гнусности.
- Ну, так как?
Жорж поднял руку и жестом показал, что все будет в порядке. Тогда я еще
не знала, что именно должно быть в порядке.
Дюфур издевательски поклонился мне, потрепал Жоржа по плечу, назвал его
счастливцем и ушел.
Я стала стелить постель и тут поняла, почему они оба очутились у меня в
номере. Жорж был пьян не слегка, а вдребезги, и Дюфуру пришлось довести
его ко мне. Жорж попробовал встать и опять рухнул на стул. Его не держали
ноги.