"Север Гансовский. Башня (Авт.сб. "Человек, который сделал Балтийское море")" - читать интересную книгу автора

Я рассчитаю все за два дня, получу деньги и возьмусь за вторую часть с
пятнами. Мне ведь так мало осталось сделать!
Я вышел на улицу, прошагал вдоль ограды особняка, повернул на пустынную
Рыночную. И вдруг с размаху остановился, как бы натолкнувшись на столб.
Кто-то смотрел на меня сзади. Я ощутил.
Очень четко!
Я обернулся и успел увидеть взгляд. Только взгляд. Тот, что бросил на
меня маленький хилый мужчина в полупальто вчера возле леса. Испуганный,
виноватый и притом жадный, какой-то испытывающий.
Самого мужчины не было. Но ощущение взгляда еще оставалось.
Сердце у меня стучало порывами - неужели кто-то знает про пятно в лесу:
батрак не шел в счет - и знает, что пятно сделал я?
Весь похолодев, я пошел домой, говоря себе, что нужно успокоиться, что
все равно я обязан сейчас же сесть за расчет Крейцера.



3

Конец ночи.
Отдыхаю.
За окном начинает светать.
Лежу на постели и смотрю на картины.
У меня в комнате неплохая коллекция. Маленькая, естественно, но такого
выбора, что могли бы позавидовать собиратели из самых богатых.
Помогла война, конечно. Помогло то, что мы, немцы, владели чуть ли не
всей Европой. Что мы врывались с оружием в чужие города, могли входить
куда угодно и делать что угодно.
Моя коллекция отражает историю успехов и побед великой германской
армии. И историю ее поражений тоже. Когда я рассматриваю ряд картин слева
направо, я одновременно двигаюсь по этапам войны. Я брал свои картины там,
куда приходили немецкие вооруженные силы.
На левой стороне, если повернуться лицом к окну, висят две вещи из
Польши. Это не польские мастера. Просто я взял картины в польских музеях.
"Святое семейство" Яна ван Гемессена и "Зимний пейзаж" Сафтлевена
Младшего.
То был 1939 год... Армии фон Рундштедта и фон Бока с юга и севера
устремляются на Польшу, и через три недели государство перестает
существовать. Кавалерийские атаки против танков вызывают лишь бравое
гоготанье у наших мужественных гренадеров. Лицо немецкого солдата той
поры, загорелое, но это еще даже не военный загар, а просто лагерный: мы
ведь пошли на войну из летних лагерей. Сытое, спокойное. На нем
уверенность, достоинство и выражение благодарности начальству, которое так
ловко обтяпало всю эту историю.
Что касается самих поляков, то они, видимо, нам еще спасибо скажут,
если мы наведем у них порядок, верно, Михель? Сначала, правда, нужно
отомстить им за "бромбергское воскресенье" и вообще за то, что они
"собирались" напасть на Германию. Но после-то будет чудесно. Одним словом,
фюрер знает, что делает. Посмотри-ка на его портрет. Как он устремил
взгляд в пространство: видит там сияющие вершины социал-нацизма.