"Валерий Николаевич Ганичев. Ушаков " - читать интересную книгу автора

повидал да погулял, повоевал бы, - покрутил он ус.
- Не надо ему войн, пусть служит по гражданской части, - поглаживала по
головке сына мать.
- Эко ты, будто царица, приказы отменяешь. Да кто из истинных дворян
променяет военную службу на бумагомарание да откажется от ратных дел.
- А Ваня-то, сказывают, отказался...
- Негодник он и клятвопреступник, со службы сбежал, - затвердился и
покраснел отец, - опозорил он Ушаковых.
Стало ясно, что речь шла об Иване Ушакове, что, сказывают, сбежал из
гвардии в скит дальний. Мать не согласилась. Федя нечасто видел ее такой.
Твердой, непреклонной, с горящими глазами.
- Нет, Федор, он же душу спасал.
- Душа в согласии с долгом должна быть, а он ее от обязанности увести
хочет.
- Ты же знаешь, Федя, - мать положила руку на плечо отцу, - он в бога
по-истинному верил, ни одно богохульство не прощал, несправедливости не
терпел.
Отец сбросил руку и разгоряченно зачастил:
- Брось пустяки молоть! Когда? Когда сие было? Он со мной, бывало, и
пил, и трубку курил, и плясал, и речи не для дамских ушей говаривал. Как он
мог службу предать и бежать, нет, я ему не прощу...
- Ну и нашел чем хвалиться: пил, курил, - совсем рассердилась мать, -
он ведь не к ворогу перебежал, а к богу!
- Бог тоже измен не прощает, - махнул отец рукой и встал.
Федя прислушивался, о чем спорят отец и мать. Ему казалось, что
изменять никому нельзя. Нехорошо это. Дядю своего, которого видел всего два
раза, он любил, богу верил, но долг, о котором говорил отец, и ему казался
главным. Когда молилась мать, она все просила у бога заступничества и
сохранения ее сыновей и близких, а отец и перед иконой испрашивал побед
Отечеству, армии и флоту.
- А ты, Федор, в преображенцы или тоже в монахи хочешь? - хмуро спросил
отец.
- Не-е, батя, я бы во флот пошел... - Отец удивленно поднял брови, мать
охнула:
- Сынок, да кто же тебя надоумил сему?
- Волга, - отвечал Федя с гордостью. - Я быстрее всех плоты вязать
научился, плавать и под водой сидеть дольше всех с камышиной, гребу без
устали. Вот все ребята наши и соседские меня морянином и именуют.
Отец покачал головой, но не возразил: морская служба тоже государева и
уже ласково шлепнул по спине:
- Иди погуляй! Поди, дед Василий голову заморочил. Федя быстро вскочил:
- Я на Волгу со Степаном. У нас там верша закинута.
Отец кивнул головой, но Степану разрешил лишь после того, когда тот
закончит свое дело. Строгий преображенец, он по утрам давал задания ("развод
караула") всей семье и дворне. Сегодня день был трудовой, братья работали,
завтра - учебный, монах из Островного монастыря будет читать с ними псалтырь
и учить счету.
- Ты, Феденька, Никиту с собой забери, - крикнула вдогонку мать, - он
постарше да посильнее, защитит от злых людей, - объяснила отцу.
- Все ты их подолом прикрываешь, скоро в службу им, в ученье, а ты их в