"Пол Гэллико. Томасина" - читать интересную книгу автора

когда-то в его обширной семье), неуклюже спрыгнула на пол. Он приподнял ее
за лапки и сказал:
- Видишь, Цесси, вот Рэбби Лагган! Ему плохо, бедному.
Собаки посмотрели друг на друга печальными, круглыми глазами. Миссис
Лагган пошла за врачом в процедурную и положила Рэбби на белый длинный стол.
Лапки его беспомощно раскинулись, и дышал он тяжело.
Ветеринар поднял его верхнюю губу, взглянул на зубы, заглянул под веки
и положил руку на твердый вздутый живот.
- Сколько ему? - спросил он.
Миссис Лагган, одетая, как все достойные вдовы, в черное платье и
мягкую шаль, испуганно заколыхалась.
- Пятнадцать с небольшим, - сказала она и быстро добавила: - Нет,
четырнадцать... - словно могла продлить этим его жизнь. Пятнадцать - ведь
и впрямь много, а четырнадцать - еще ничего, доживет до пятнадцати или до
шестнадцати, как старый колли миссис Кэмпбэлл.
Ветеринар кивнул.
- Незачем ему страдать. Сами видите, задыхается. Еле дышит, - сказал
он и опустил собаку на пол, а она шлепнулась на брюхо, преданно глядя вверх,
в глаза хозяйке. - И ходить не может, - сказал ветеринар.
У вдовы задрожали все подбородки.
- Вы хотите его убить? Как же я буду без него? Мы вместе живем
пятнадцать лет, у меня никого нету... Как я буду без Рэбби?
- Другого заведете, - сказал Макдьюи. - Это нетрудно, их тут много.
- Ох, да что вы такое говорите! - воскликнула она. - Другой - не
Рэбби. Вы лучше полечите его, он поправится. Он всегда был очень здоровый.
"С животными нетрудно,- думал Макдьюи,- а с хозяевами нет никаких
сил".
Да он умирает, - сказал он. - Он очень старый, на нем живого места
нет. Ему трудно жить. Если я его полечу, вы придете через две недели. Ну,
протянет месяц, от силы - полгода. Я занят. - И добавил помягче: - Если
вы его любите, не спорьте со мной.
Теперь, кроме подбородков, дрожал и маленький ротик. Миссис Лагган
представила себе времена, когда с ней не будет Рэбби - не с кем слова
сказать, никто не дышит рядом, пока ты пьешь чай или спишь. Она сказала то,
что пришло ей в голову, но не то, что было в сердце:
- Покупатели хватятся его. Они через него переступают.
А думала она: "Я старая. Мне самой немного осталось. Я одна. Он утешал
меня, он - моя семья. Мы столько друг про друга знаем".
- Конечно, конечно... - говорил врач. - Решайте скорее, меня
пациенты ждут.
Вдова растерянно смотрела на рыжего здорового человека.
- Я думаю, это не очень плохо, если я оставлю его мучиться...
Макдьюи не отвечал.
"Жить без Рэбби, - думала она. - Холодный носик не ткнется в руку,
никто не вздохнет от радости, никого не потрогаешь, не увидишь, не
услышишь". Старые псы и старые люди должны умирать. Она хотела вымолить еще
один месяц, неделю, день с Рэбби, но слишком волновалась и пугалась.
- Будьте с ним подобрей... - сказала она. Макдьюи вздохнул с
облегчением и встал.
- Он ничего не почувствует. Вы правильно решили.