"Наталья Галкина. Пишите письма (Роман) " - читать интересную книгу автора

Студенников, придя в себя, растащил нас, как кошек, скрутил ей руки за спину
и бросил мне:

- Быстро одевайся и уходи.

- Ты уже успел с этой суки колготки стащить! - вопила его милая
женушка.

- Дура, - сказал он ей совершенно спокойно, чуть задыхаясь, - девчонка
в снег провалилась, чулки сушила.

Она на минуту перестала блажить, я выскочила за дверь, захлопнув
французский замок, плача, побежала вниз по лестнице. На втором этаже
высунулась из зашарпанного жилища пьянчужка, вполне мне под стать: глаз
подбит, щека исцарапана, всклокоченная; понимающе смотрела, как я пытаюсь
дрожащими пальцами застегнуть пальто.

- Пива хочешь? - спросила утешительно.

На улице мело, когда только метель началась. Я бежала, всхлипывала,
глотала снег, проскочила переулком, обогнула длинный пятиэтажный дом. Передо
мной раскинулось заснеженное поле с какими-то избами на горизонте, далекими
кустами, зимними деревьями; там, вдалеке, светя окнами, шел поезд, прошел,
отмелькал. Я брела по колено в снегу то ли в сторону Пулкова, то ли в
сторону Пушкина, Царского Села, обманное меридианное пространство сдало меня
простору.

Поплутав по задворкам, я оказалась в знакомом внутреннем дворике
"Архитектурного излишества". Сидя на белой с черными лапами скамье под
фонарем, достала я пудреницу, глянула в зеркальце на неутешительный портрет
с фингалом, ссадиной и вспухшей губою, зачерпнула снега, приложила к лицу.

Во двор въехал черный сверкающий жук автомобиля, вышел Мумификатор,
повернул ко мне по-совиному холодное брезгливое лицо жреца. Я явно ему не
понравилась. Он поднял брови, из машины выгреблись два одинаковых амбала в
осенних шляпах, я, подхватившись, убежала на улицу, где ждал меня футляр
телефона-автомата, из которого наврала я маме с три короба, сказавшись
ночующей у подружки. Выйдя из стекляшки телефонной будки, я испугалась, что
так поздно, почти рано, что я наедине с проспектом и не знаю, куда идти,
любой волк меня съест. Разумеется, навстречу шел человек, и это был
Студенников, вероятно, проводивший домой свою бешеную жену, успевший утешить
подругу Толика и прогуляться.

- Прости, что так вышло. Мне правда очень жаль, прости. Как ты?

- Замечательно, - отвечала я, встав так, чтобы меньше заметен был
синяк. - А вот ты-то как живешь с такой... с такой...

Подбирая выражения, я разревелась, он достал платок, хотел вытереть мне
слезы - или нос утереть? - но я увернулась, вытерлась рукавом, точно