"Наталья Галкина. Пишите письма (Роман) " - читать интересную книгу автора

людей не видела. Нажевавшись, он пел одну и ту же песню: "Совейская малина
собралась на совет, совейская малина врагу сказала: "Нет!" Мы сдали того
фрайера войскам НКВД, и с тех пор его по тюрьмам я не встречал еще нигде".
Все дни года были для него одинаковые, он не замечал праздников, годовщин,
не отличал среду от субботы; только один день заставлял его щериться в
беззубой полуулыбке - 1 июня. Он блажил хриплым голосом на весь коридор:

- Сегодня День защиты детей!

Он привлек и мое внимание к этому дню, который прежде воспринимала я
как должное. Я стала всех спрашивать: что такое День защиты детей? Никто не
знал.

Коммунальные тетки поражали мое воображение сходством-несходством и
объемами. Звали их Катька, Женька, Лелька, Лелька и Лелька: Лелька Стакан,
Лелька Капкан и Лелька Шестимесячная.

Новый роман писателя Петика Умарова начинался так: "Лелька и Сенька
лежали на гальке". Он менял имена, переставлял их, зачитывал всем подряд
первую эту фразу, просил критиковать и высказываться, какой вариант лучше:
"Нет, ты скажи, старик". Если критиковали и высказывались, лез драться.

В отличие от южного конца коридора северный был почти беззвучен; тут
шептались, шуршали, скрипели дверьми и диванами, брякали ложечками, в
туалете воду спустят, в душевой душ отпетергофит, кран отвоет - и опять
тишина.

На втором этаже "Слезы" моей любимой жиличкой была карлица Милитриса
Джимовна, она играла в куклы, слушала попугаев, угощала меня тянучками. Ей
всегда присылали открытки с цветами. Была она надомная портниха, шила
лифчики, блузы с кружевами, пеньюары с воланчиками. Тайные заказчицы
стекались к ней со всего города, загадочные состоятельные дамы.

А на вечно заливаемом чердачными протечками пятом главным обитателем
стал для меня Костя Чечеточник.

Четвертый этаж занимали семейные, чьи сопливые дети разъезжали по
коридору с утра до вечера на трехколесных велосипедах. А третий этаж был
сугубо женский; главенствовала тут старая натурщица Олимпиада Корнеевна, с
которой скульптор В. лепил Родину-Мать в ее зрелые годы, а скульптор М. - в
ее юные годы спартакиад - Девушку с веслом. Когда она выходила со шваброю,
все умолкало.

Соседствовала с нею любимая всей страной гимнастка Нина Веснина. Петик
звал ее Весна-на-Одере.

- Идите, идите, там опять по телеку Нина плачет!

Бежали все, этаж за этажом. Нина, постоянная победительница, Мельбурн
ли, Сиэтл ли, опять стояла, полуодетая, навытяжку, на главной ступени