"Наталья Галкина. Ночные любимцы. Повесть" - читать интересную книгу автора -- Межи? А что размежевали?
-- Межа разделяет миры. Или времена. Разделяет, но и соединяет. -- Миры? Инопланетные цивилизации одну от другой? -- Нет. Иной мир и этот, видимый. -- Иной мир -- в смысле "тот свет"? -- Тот свет? Вы его воспринимаете с кладбищенским оттенком. А я говорю о незримом, невещественном, непреходящем, потустороннем (по ту сторону межи...) мире. Иной -- и есть иной. Если хотите, мы поговорим об этом в другой раз, когда в себя придете. -- В какой другой раз? -- спросила я. -- Как я теперь буду сюда приходить? Смогу ли я разговаривать с Лесниным? А с Николаем Николаевичем? А с Камедиаровым? Кстати, он кто? Марсианин? -- Вроде того, -- сказал Эммери. -- Он для меня опасен? -- Только потому, что вы знаете про тайник. -- Он мне враг? -- Нет, пока нет, -- сказал Эммери. -- Это мне он враг. И Хозяину. -- Он мне, Лене, не враг. Мне как человеческому существу -- враг точно. А почему вам и Хозяину? -- Хозяин -- человек межи. Я ее страж. А цель Камедиарова уничтожить межу и разделить миры. Не дать людям возможность общаться с высшим миром. Замкнуть их на земное существование. Изменить человеческую породу и искоренить самую ее суть, лучшее, что в ней есть. Превратить людей даже не в животных -- в и вам -- враг? Поэтому? Так ощущаете? -- Да. -- Я вашим ощущениям верю. Мы вышли на набережную. Меня не покидало чувство, что я не всю маску сняла, то есть не полностью снял ее с меня Эммери, словно невидимый слой на лице остался, и хотя окрестности не были подвержены таким переменам, как библиотека, комната и игроки сквозь прорези маски, смещение происходило. О людях, идущих мне навстречу, я кое-что знала, без информации формальной, без слухов и сплетен, без физиономистики и дедукции; безошибочно знала с первого взгляда. Кийяфа. Ясновидение бедуина. -- Я забыла книжку, -- сказала я. -- Нет, я ее захватил. Придется привыкать, Лена, к лишнему знанию, и зрению, и слуху. А что до того, как разговаривать с Лесниным... вы не думали, как вы сами смотритесь через маску цвета граната? -- Лица не видела, -- сказала я, -- а одежды нет, голая. -- Что это может означать? -- Не знаю. -- Подумайте. Трактуйте как-нибудь. Легко обвинять в грехах других, воображая себя безгрешным, не видя себя и не понимая. А я, знаете ли, и без маски вижу всех такими, как есть. -- Как же вы тут живете? Мы миновали Измайловский сад и подходили к польскому, к моему |
|
|