"Жюли Галан. Красавица и пират ("Герцогиня" #3) " - читать интересную книгу автора

Глава II

Доход в любую канцелярию, если нет знакомого лица, или записки от
влиятельной персоны, или хорошей смазки колесиков любого дела в виде золотых
кружочков, неизбежно превращается в тягучую, нудную процедуру.
Жанна никаких иллюзий на этот счет не питала и после первого посещения
резиденции его святейшества даже не расстроилась. В конце концов, из всего
можно извлечь пользу. Пусть медленно вращаются зубчатые колеса церковно -
чиновничьей машины, если это происходит в Риме, то можно и* подождать.
Вышивка, слава Богу, закончена, а Великий Город не даст скучать.
Сегодня же вечером надо принять ванну и смыть пыль, осевшую на нее,
Жанну, за то время, пока она надрывалась за пяльцами. И достать из своего
надежного хранилища - нижней юбки, где спрятаны драгоценности, какое-нибудь
новое украшение. Ведь в каждом монахе спрятан мужчина, иначе римские матроны
не были бы так вызывающе красиво одеты!
В то же утро, когда Жанна первый раз посетила владения папы, у Жаккетты
произошла встреча, о которой госпожа не узнала...
Когда они поднялись на Ватиканский холм, Жанна, повинуясь внезапному
порыву, решила исповедоваться и направилась в базилику святого Петра,
построенную, по преданию, на месте гибели апостола.
Жаккетта осталась на площади перед церковью. Ее пугало обилие кругом
лиц духовного звания, спешащих по делам или просто прогуливающихся. И
пристальные взгляды в её сторону. Чувствуя смущение, страх и неловкость,
Жаккетта машинально закуталась в свое белое арабское покрывало с головой,
оставив только щелку для одного глаза, как учила ее госпожа Фатима. Она даже
не сообразила, что именно восточное покрывало и заставляло прохожих выделять
ее из толпы.
В это время из ворот резиденции папы выехала кавалькада всадников,
спешащих на соколиную охоту. На руках у охотников, вцепившись в специальные
перчатки, сидели невозмутимые соколы. Их маленькие головки были покрыты
расшитыми колпачками. Восточные одежды всадников поражали разноцветьем, как
и роскошное убранство их коней.
Главный в кавалькаде - невысокий упитанный мужчина в светлых одеждах и
тюрбане - сидел в седле с царским достоинством. Лицо его было надменно и
непроницаемо.
Открыв рот, Жаккетта смотрела на их приближение. Она дала бы голову на
отсечение; что это мусульмане - турки или арабы. Но в Ватикане? В столице
христианского мира?! Без стражи с мечами наголо?
Главный всадник смотрел вперед, но видел ли он дорогу? А может, он
видел вместо Рима другой город, не менее большой и великолепный? Конь нес
его привычным маршрутом, и люди расступались перед ним, шепча друг другу,
что раз уж этот человек даже перед наместником Бога на земле не склонил
колени, лишь поцеловал его в плечо при первой встрече, лучше убраться с его
пути подобру-поздорову.
Вдруг всадник на секунду отвел свои неподвижный, нацеленный на холку
коня взгляд: в его поле зрения попала женская фигура в белом покрывале с
каймой. К изумлению свиты, он повернул коня.
Жаккетта, оцепенев, смотрела, как надвигается на нее громадный конь и с
его высоты взирает на нее надменный господин.