"Нил Гейман. Задверье" - читать интересную книгу автора

Как ни мрачен был тот день, день
Кенсингтонских грязей, но история не забудет
трех рыцарей (по-древнему - Найтов), оборонявших
ваше беспорядочное отступление от Гайд-Парка
(потому и Гайд, что по-древнеанглийски "гайд"
значит прятаться) - и в честь этих трех Найтов
мост и был назван Найтсбридж, рыцарский мост.
Гилберт К. Честертон. Наполеон Ноттингхилльский

Если к путнику щедрым ты был,
Когда придет ночь всех ночей,
Когда услышишь, что час пробил,
Открой глаза - увидишь сотню свечей.
И Христос твою душу прими.

Если с другом ты кров разделил,
Когда придет ночь всех ночей
Дверь толкни, куда крест ты прибил,
Услышь шорох крыльев и звон ключей.
И Христос твою душу прими.

Если были хлеб и эль у тебя,
Когда придет ночь всех ночей,
Очаг разожги, поленья любя,
Да пляшет огонь горячей.
И Христос твою душу прими.
Плач ночного бдения над телом


Пролог


В ночь перед отъездом в Лондон Ричарду Мейхью было совсем не радостно.
Нет, вечером он радовался. Радовался, когда читал напутственные открытки и
обнимал не совсем непривлекательных знакомых барышень. Радовался
предостережениям о пороках и опасностях Лондона. Радовался подаренному
зонтику - белому, с картой Лондонского метро, - ребята скинулись ему на
подарок. Радовался первым нескольким пинтам эля... Но с каждой следующей
пинтой ловил себя на том, что радуется все меньше и меньше. Вот так и дошло
до того, точнее - этого мгновения, когда он, дрожа от холода, сидел на
тротуаре у двери паба в маленьком шотландском городке, взвешивая "за" и
"против" того, сблевать ему или нет, и совсем не радовался.
В пабе друзья Ричарда продолжали праздновать его приближающийся отъезд
с пылом, который, на взгляд Ричарда, уже отдавал чем-то зловещим. Крепко
сжимая сложенный зонтик, он спрашивал себя, такая ли уж удачная идея поехать
в Лондон.
- Тебе ухо востро надо держать, - произнес надтреснутый старческий
голос. - Оглянуться не успеешь, как они на тебя навалятся. Или даже в
кутузку засадят, чему тут удивляться? - С остроносого чумазого лица смотрели
острые проницательные глазки. - Ты в порядке?