"Паулина Гейдж. Искушение фараона " - читать интересную книгу автора

высокий и стройный, с легкой, уверенной походкой и гордой осанкой, не
придававшей ему тем не менее выражения ни надменности, ни отстраненности.
Его большие глаза в окаймлении черных ресниц были необычайно ясными, поэтому
от восторга, веселья, вообще любого сильного переживания они начинали
светиться. Нежная смуглая кожа туго обтягивала высокие скулы, и на ее фоне
выразительные глаза казались бездонными синими озерами, глядя на которые
можно было ошибочно предположить, что их обладатель - человек ранимый и
слабый. Когда Гори был спокоен, он становился задумчивым и созерцательным,
но когда он улыбался, то лицо его озарялось ничем не омраченным счастьем,
девятнадцати лет как не бывало, и в такие минуты никто уже не мог с
уверенностью сказать, сколько же ему лет на самом деле. У Гори были крупные,
ловкие, но в то же время изящные руки. Ему нравилась механика, и в детстве
он просто сводил с ума своих наставников и нянюшек бесчисленными вопросами,
а также дурной привычкой разбирать на составные части любое более или менее
сложное устройство, какое только попадалось ему под руку. Хаэмуас прекрасно
понимал, что ему очень повезло, - ведь Гори, так же как и он,
заинтересовался древними гробницами, памятниками и даже, пусть и в меньшей
степени, расшифровкой надписей, выбитых в камне и начертанных на бесценных
свитках, которые собирал его отец. Сын стал для него идеальным помощником,
жадным до знаний, способным заниматься делами самостоятельно, всегда готовым
освободить отца от множества трудностей, неизбежно связанных с подобными
исследованиями.
Но вовсе не потому на молодого человека всегда были устремлены взгляды
всех присутствующих. Гори совсем не понимал - и в этом его счастье, - какую
сильнейшую чувственную притягательность излучает все его существо,
притягательность, которой никто не мог противостоять. Множество раз Хаэмуас
имел возможность наблюдать за ее проявлениями, и его сердце терзали
невысказанные опасения, к которым подмешивалось сожаление. "Бедняжка
Шеритра, - думал он уже в тысячный раз, допивая пиво и вдыхая свежий пряный
запах салата. - Моя бедная, нескладная маленькая дочурка, твой вечный удел -
оставаться в тени брата, неприметной и неоцененной. И как тебе удается так
страстно любить его, так беззаветно и бескорыстно, безо всякой тени ревности
и обиды?" Ответ, уже хорошо ему известный, возник сам собой. "Да потому что
боги даровали тебе чистое и щедрое сердце, как даровали они Гори полную
свободу от самовлюбленности, спасающую его от надменности и холодности,
часто свойственных людям менее благородной души с такой же привлекательной
внешностью".
Из усыпальницы выходили слуги, забирали следующую порцию груза и вновь
спускались вниз. Гори опять скрылся в подземелье. Над головой в
огненно-раскаленном воздухе парили два ястреба. Хаэмуас задремал.
Спустя несколько часов он проснулся в палатке. Хаэмуас поднялся, и его
личный слуга Каса устроил ему водное обтирание, после чего Хаэмуас вышел,
чтобы посмотреть на плоды трудов своих слуг. Гора земли, песка и камней,
наваленная прежде у входа в гробницу, значительно уменьшилась, люди
продолжали работать. В тени скалы на корточках сидел Гори, рядом - Антеф,
его слуга и друг; время от времени они переговаривались, голоса звучали
звонко, но слов было не разобрать. Иб и Каса беседовали о чем-то,
склонившись над свитком, в котором описывалось, какие дары следует
разместить в усыпальнице царевича, и Пенбу, увидев, что его господин откинул
полог шатра, со всех ног бросился к нему, зажав под мышкой связку папирусов.