"Нина Габриэлян. Хозяин Травы" - читать интересную книгу автора

то место, на которое до нее не претендовали, - его место.

Это случилось, когда мы с ней были в гостях у Аркадия Ефимовича. Он,
сверкая улыбкой и нежной проплешиной, водил нас по квартире и с гордостью
показывал свою коллекцию картин. "Это Стрельцов, - говорил он. - Спился. А
это Полуэктов. Выбросился из окна. Теперь его картин в Союзе почти не
осталось, все повывезли. А какой талант был! Цветоэнергия просто
чудовищная". Мы переходили от картины к картине, от желтого к белому, от
красного к коричневому - и вдруг белый домик кротко вспыхнул на стене, дверь
в нем доверчиво распахнулась, и в проеме я увидел кусок голубой лестницы,
винтообразно уходящей вверх. Я замер: "Что это?"
- Нравится?
- Очень. Он тоже... выбросился?
- Кто? Вася? Нет, он еще жив. Кстати, он свои картины недорого продает,
совсем недорого.
- Еще бы, - вмешалась Полина, - у него же их никто не покупает.
И тут Аркадий Ефимович и сказал эту фразу, эту дикую фразу:
- Да, кстати, Полина, я тут на днях вашего отца видел.
- Какого отца? - Я повернулся к ней. Она смотрела на меня как
нашкодившая школьница.
- Не волнуйтесь, Павел Сергеевич. - Аркадий Ефимович мягко дотронулся
до моего локтя. - Он совсем не такой уж плохой человек. Он мне сказал, что
сейчас почти что не пьет.
-Кто не пьет?!
- Я не понимаю, - растерялся он. - Полина, объясните же, я не понимаю.
Она потупила глаза и стала елозить мыском туфельки по полу. Потом
медленно подняла к нему лицо, на котором уже было изображено смущение, и
сконфуженно прошептала:
- Простите меня, Аркадий Ефимович, я пошутила.
- Да о чем речь? - закричал я.
Она потерлась головой о мое плечо и прошелестела:
- Он не отец, он в ЖЭКе работает. Я боялась, что ты рассердишься.
- Так он не ваш отец? - удивился Аркадий Ефимович.
- Да что здесь происходит? - Я крепко взял ее за плечо и тряхнул.
Голова ее послушно болтнулась из стороны в сторону. Эта покорность
неожиданно возбудила меня, и я тряхнул ее сильнее, потом еще и еще, на
какую-то секунду мне даже показалось, что ей это нравится, нравится делать
вид, что она боится меня. Хотя, может быть, она и вправду испугалась, потому
что Аркадий Ефимович вдруг схватил меня за руку и закричал:
- Прекратите, сейчас же прекратите, ведь это женщина!
И тут со мной случилось странное: я вдруг перестал понимать, где я
нахожусь и кто эти двое - плешивый мужчина и рыжая женщина. Белый домик
кротко мерцал на стене, дверь в нем была доверчиво распахнута, в проеме
виднелся кусок голубой лестницы. И я шагнул в эту дверь...
Странно, но лестницы там уже не было, а был коридор, залитый мягким
голубым светом. Я пригляделся - в стены были вделаны матовые голубые окошки,
и от них и шел этот свет. Впрочем, возможно, это был не коридор, а подземный
переход. Я понял, что должен пойти по нему. Но эти двое не пустили меня, не
знаю, как это объяснить, но я снова стоял в комнате и тряс ее за плечи.
"Какой отец? Какой отец?" - выкрикивал я. На мой крик прибежала из кухни