"Тосиюки Фую. Дырявый носок (Современная японская новелла) " - читать интересную книгу автора

Положив на колени окровавленный конверт, я раскрыл его. Там оказалась
купюра в пятьсот иен. Конверт промок насквозь, и лицо Ивакура Томоми,*
изображенного на банкноте, окрасилось красным. На меня вдруг нахлынула
тоска. Я не смог отказаться от конверта, который мне дал Киёмидзу, может
быть, это вылезла наружу низость, подсознательно владевшая мной? До сих пор
мне ни разу не оплатили и расходов на транспорт, даже на приеме в крупных
фирмах. Ясно, что деньги были выданы из милости. Я всегда отвергал
сострадание и милосердие. Не из гордыни ли и самолюбия? Это была всего лишь
застывшая поза - выпятив грудь, - но если бы не это, я бы, вероятно,
сломался. В машинальном движении, каким я схватил конверт, где-то на границе
сознания мелькнуло - нет ли в моем поведении бессмысленной наивности?
______________
* Деятель эпохи Мэйдзи, сторонник вестернизации Японии.

Я положил деньги в кошелек. Чистым местом послужного списка отер кровь
с руки. Потом скатал его в комок вместе с конвертом и сунул в карман. На
пальце вновь выступила кровь, видно, жесткий край бумаги разбередил ранку.
Кровь вскипела, но на холодном воздухе быстро загустела и больше не
сочилась. Облака заволокли солнце, и в лицо мне дунул холодный ветер.
Парочка на скамейке прекратила беседу и двинулась к выходу из сада, тесно
прижавшись друг к другу. Дети, прежде игравшие в песочнице, теперь
столпились на горке, подняв страшный гвалт. Показалась фигура старого
бродяги, одетого в потрепанную шинель, полы ее волочились по земле. Возле
скамьи, где сидели влюбленные, он поднял окурок и сунул его в бумажный
пакет.
Я встал. В этот момент я заметил у себя под ногами какую-то черную
тряпку. Машинально я поднял ее, это оказался старый мужской носок.
Одноцветный темно-синий нейлоновый носок, протертый до дыр на пальцах, с
пяткой, заношенной до блеска. Вероятно, кто-то выбросил его, носить было уже
невозможно.
Я не мог не вспомнить одно морозное зимнее утро четыре года назад. Это
было воспоминание о моем друге Оцуке, которого сожгли в крематории, и о
рабочем, обменявшем носки на тарелку "одэн".*
______________
* Национальное японское блюдо из вареных овощей, морской капусты,
мяса.

В тот день я провел здесь больше двух часов, болтаясь, как и сегодня,
без дела.
Друг моих школьных лет Оцука умер в лепрозории в городе Хигасимураяма.
После похорон я выехал оттуда первым поездом, чтобы вернуться в клинику в
Гумме. Но, доехав до Икэбукуро, передумал - мне захотелось взглянуть на
маленькую прессовальную фабрику, где работал Оцука, хотя времени у меня было
совсем мало. Минутах в пяти ходьбы от восточного выхода с вокзала я свернул
направо в закоулок и сразу увидел эту фабричку, малюсенькое предприятие, где
работало менее десяти человек. Еще не было семи утра, металлические шторы
были опущены, а окна второго этажа забраны ставнями. Из щели для почты
торчали газеты, в голубом ящичке для молока, висевшем на столбе, виднелись
горлышки двух молочных бутылок. Выше болталась жестяная вывеска с названием
фабрики.